Темное пророчество

Сейчас он был в карамельно-коричневом деловом костюме с парадной рубашкой с расстёгнутым воротником. Я не знал, где он нашёл такую симпатичную одежду на своё мощное тело. Возможно, Вэйстейшн поставлял одежду так же легко, как делал слоновьи стойла.

Остальные освобождённые бродили вокруг, покусывая хлеб и сыр, благоговейно глазея на витражные потолки и периодически вздрагивая от громких звуков, что было абсолютно нормально для страдающих от посткоммодиального стрессового расстройства. Безголовый Агамед плавал вокруг новоприбывших, предлагая им шар предсказаний, что, как я полагал, являлось его способом непринужденно общаться.

Мэг МакКэффри переоделась в другое зелёное платье и джинсы, что полностью разрушило её обычный стиль светофора. Она подошла ко мне, пихнула в руку и встала рядом, как будто в ожидании автобуса.

— Зачем ты ударила меня? — спросил я.

— Я поздоровалась.

— А… Мэг, это Талия Грейс.

Мне стало любопытно, ударит ли её Мэг так же, как меня, но она просто пожала Талии руку:

— Привет.

Талия улыбнулась:

— Приятно познакомиться, Мэг. Слышала, ты неплохо обращаешься с мечами.

Мэг прищурилась сквозь свои грязные очки:

— И где же ты слышала это?

— Госпожа Артемида наблюдала за тобой. Она следит за всеми многообещающими девушками-воинами.

— О нет, — вмешался я. — Можешь сказать моей дорогой сестре, что здесь ей нечего делать. Мэг — моя спутница-полубог.

— Хозяйка, — поправила Мэг.

— Какая разница.

Талия засмеялась:

— Ладно, простите, но мне нужно пойти и проследить за своими охотницами, чтобы они не убили Литиерсиса.

Она ушла прочь.

— Кстати говоря, — Мэг указала на раненого сына Мидаса. — Зачем ты его сюда притащил?

Кукурузник не двигался. Он смотрел в стену, отвернувшись от толпы, будто предлагая воткнуть нож в спину. Даже через всю комнату чувствовались волны безнадёжности и сокрушённости, исходившие от него.

— Ты сама говорила, что любое живое существо заслуживает шанса расти.

— Хмм… Зёрна чиа не работают на злых императоров. И не пытаются убить твоих друзей.

Я осознал, что не вижу Персика:

— С твоим карпои всё в порядке?

— Всё нормально. Он исчез на некоторое время, — она неопределённо махнула рукой, обозначая волшебные земли, куда персиковые духи отправляются, когда не пожирают своих врагов и не кричат «ПЕРСИК!». — Ты правда доверяешь Литу?

Тон Мэг был жёстким, но её нижняя губа дрожала. Она вздёрнула подбородок, будто готовясь к удару — так же выглядел Литиерсис, когда император предал его; так же выглядела Деметра тысячелетия назад, когда стояла напротив трона Зевса, а ее голос выдавал боль и нежелание верить услышанному: «Ты действительно спустишь Аиду с рук похищение моей дочери Персефоны?»

Мэг спрашивала, доверял ли я Литиерсису, но её настоящий вопрос был куда глубже: могла ли она доверять кому-нибудь? Есть ли хоть кто-то в этом мире — семья, друг или Лестер, кто всегда прикроет её в случае чего?

— Дорогая Мэг. Я не могу быть уверен насчёт Литиерсиса, но думаю, что мы должны попробовать. Мы проигрываем только тогда, когда перестаём пробовать.

Она изучала мозоль на своём указательном пальце:

— Даже после того, как нас пытаются убить?

Я пожал плечами:

— Если бы я рвал все отношения с каждым, кто когда-либо пытался убить меня, то в совете Олимпийцев у меня бы не осталось ни одного союзника.

Она надулась:

— Семьи такие тупые.

— В этом я с тобой абсолютно согласен.

Джозефина оглянулась и увидела меня.

— Он здесь! — она подбежала ко мне, схватила за запястье и потянула к диван. — Мы же ждали! Почему так долго? Мы должны воспользоваться стулом!

Я прикусил язык.

Было бы неплохо услышать: «Спасибо, Аполлон, за освобождение всех этих людей! Спасибо за то, что вернул нашу дочь!» Она могла хотя бы украсить главный зал парочкой плакатов с надписью «АПОЛЛОН ЛУЧШЕ ВСЕХ» или предложить снять эту неудобную колодку с моей ноги.

— Вам не нужно было ждать меня, — недовольно ответил я.

— Конечно, нужно было. Каждый раз, когда мы пытались усадить Джорджи на трон, она начинала барахтаться и выкрикивать твоё имя.

Голова Джорджи качнулась в мою сторону:

— Аполлон! Смерть, смерть, смерть.

Я дёрнулся:

— Я очень хочу, чтобы она прекратила соединять эти два слова.

Эмми и Джозефина мягко подняли девочку и усадили на Трон Мнемозины. В этот раз Джорджи не сопротивлялась.

Заинтересованные охотницы и бывшие пленники собрались вокруг, хотя я заметил, что Мэг осталась в дальней части комнаты, подальше от Джорджины.

— Блокнот на стойке, — Эмми махнула в сторону кухни. — Захватите его кто-нибудь, пожалуйста.

Калипсо послушно сбегала в указанном направлении и вернулась с кухни с маленьким жёлтым блокнотом и ручкой.

Джорджи качнулась, и вдруг все её мышцы будто растаяли. Она бы рухнула со стула, но Эмми и Джозефина её поддержали.

Вдруг девочка резко выпрямилась и выдохнула, её глаза раскрылись — зрачки были размером с четвертак. Чёрный дым выплыл у неё изо рта. Отвратный запах — что-то вроде кипящего гудрона и тухлых яиц — заставил отпрянуть всех, кроме Сссссары, жадно принюхивавшейся к воздуху.