Тёмное пророчество

— И думать забудьте, юноша! — не дослушав его, мотнул головой историк и поймал в руку зазвеневшую цепь. — Меч Лорда — это половина Вселенной. Это огромная власть. Не знаю, где он скрывается, у кого спрятан, но без долгой и жестокой войны взять его не получится. Такие сокровища не дарят просто так.

— Профессор Бронте сказал, что знает, где находится клинок, — оглянувшись за поддержкой на недоморфа, сказал Кро.

— Профессор Бронте всегда знает намного больше, нежели говорит, — странной фразой согласился с ним Арнольд Гроссер. — Намного больше. Кстати, я слышал, вы уже начали изучать астрологию? Крайне важная наука. Она даёт очень много точных предсказаний. Вы любите предсказания, мсье Кро?

— Я от них не отказываюсь, — напрягся Битали.

— Ваши звёзды предсказывают вам смерть в ранней юности, мсье Кро. Долгими ночами я люблю полюбоваться отсюда на звёзды, молодой человек, и хорошо прочитал вашу судьбу. Яркая судьба, большая любовь и ранняя смерть.

У молодого человека внутри всё сжалось от неприятного предчувствия. Столь жуткое обещание вызвало ощущение, будто смерть придёт за ним прямо сейчас, в ближайшие минуты. Но он всё равно вежливо склонил голову:

— Спасибо за прямоту, мсье Гроссер. Доброго вам вечера.

В этот раз он выскочил из кабинета словно ошпаренный — недоморф смог догнать его только через три витка лестницы:

— Битали, ты чего? Мы тут ноги переломаем!

— А ты как думал, дружище? — повернулся к нему Битали. — Мне только что пообещали скорую гибель!

— Неправда, ничего такого Гроссер не обещал, — послышался снизу голос невидимой Аниты. — Он не сказал, что ты умрёшь. Он сказал, что твои звёзды предрекают тебе короткую жизнь.

— Какая разница?!

— А ты вспомни, чему учила мадам Деборе, лентяй! — наконец догнала их отличница и перевела дух. — Звёзды не предрекают судьбу. Они лишь указывают на высокую вероятность того или иного исхода. Вот… И больше так не носись, у нас ноги не деревянные.

— Он тебя предупреждает, сосед, — согласно кивнул недоморф. — Тебе грозит опасность. Наверное, потому, что твоя тайна раскрыта. Мы можем молчать сколько угодно, но появление демона заметил даже Гроссер в своей пещере. А демон подчиняется только тебе.

— Что же он тогда прямо не сказал? — Кро опять пошёл вверх по лестнице, но уже без спешки.

— Возможно, он тоже связан какими-то обещаниями. Когда вынужден веками сидеть на цепи, поневоле согласишься на всё, лишь бы получить хоть какое-то развлечение. Может, Бронте запретил ему что-то рассказывать в обмен на право вести уроки? Гроссер был близким другом Лорда. Естественно, директору не хочется, чтобы кто-то хвалил кровавого маньяка перед его учениками!

— «Профессор Бронте всегда знает больше, чем говорит…» — вдруг вспомнил ещё одну странную фразу Кро. — Наш цепной друг со своими загадками больше путает, чем объясняет.

— Заклинания нельзя нарушить, но можно обойти, Битали, — сказала Анита. — Мы ведь все находимся в точно таком же положении. Мы не способны тебя выдать. Но можем сделать так, чтобы кто-то догадался о твоей тайне или ты выдал её сам. Нет прямого нарушения клятвы, нет и клятвопреступления.

— Только мы этого делать не станем, — добавила Генриетта.

— Да, не станем, — кивнула отличница. — Но если историк тоже под клятвой, он говорит лишь то, что получается.

— Не знаю, что там с профессором, но тебе следует быть осторожнее, — добавил Надодух. — Гроссер не стал бы предупреждать зря.

— Я и без его предупреждения голову в петлю не сую, — буркнул Кро. — Если не знать, чего бояться, от такого совета ни тепло, ни холодно. Вот предупредил он меня — и что? Делать-то что?

— Корсовинг проводить, — ответила Анита. — Тебе нужна сила.

Как всегда, день корсовинга выдался коротким. Когда Битали заканчивал сеанс, времени оставалось только наскоро перекусить, добежать до замка, чтобы не оказаться среди метаморфов после заката, — и расходиться спать. Вернувшись к себе в комнату, Сенусерт сладко потянулся, передёрнул плечами и, раскинув мохнатые руки, прежде чем с размаху упасть на постель, спросил:

— В душ пойдёшь?

Надодух мылся не чаще раза в месяц. И утверждал, что его густая шерсть от мыла только портится.

— Что, даже рубашку не снимешь? — поинтересовался в ответ Битали.

— Не мешай насладиться. Потом разденусь… — И потомок древнего рода Сенусертов начал процесс падения на кровать.

Кро стал раздеваться. Отошёл к шкафу за полотенцем и чистым бельём, открыл дверцу — и наружу выпали почернелые от времени игрушечные сапожки с завязками спереди на голенище. Молодой человек сглотнул, узнавая обувку.

— Батану?

— Господин… — Эльф заскрёбся, пытаясь вылезти наружу. Битали видел то локоть, то ухо, то подол пончо, пока не сообразил расфокусировать зрение. Маленький домовой дух выбирался на четвереньках, скрючившись, как скрепка для бумаг, и то и дело хватая себя за живот. — Господин… Больно… Заболели мы…

Кро подхватил его на руки, перенёс на свою постель:

— Что случилось?

— Что случилось? — эхом отозвался недоморф, наблюдая за странными жестами соседа.

— Домовые, — распрямился Кро. — Батану, кажется, отравился.