Темное искушение

Я коснулась его лица, провела рукой по щеке, по волосам и крепче прижала его губы к своим. Ему это не понравилось, и он сказал мне об этом, прикусив нижнюю губу. Скрежет его зубов вызвал у меня в горле отчаянный стон. Я думала, что он отступит, конфликт и мое тяжелое дыхание встанут между нами, но он нежно коснулся моих губ, сначала верхней, а потом нижней.

Каждый сантиметр меня вибрировал под поверхностью, гудел и воспламенялся всякий раз, когда мое тело касалось его. Я повернула бедра и выгнулась ближе к нему, ощущая невероятный жар за пределами его дорогого черного костюма, а затем облизала внутреннюю часть его губ. Словно рефлекторно, он пососал мой язык. Жар, крошечные уколы жара, пожирали меня изнутри.

Он отстранился, грубо говоря:

— Ty dazhe na vkus sladkaya.[38]

Я понятия не имела, что это значит, но спрашивать не стала. Я просто хотела, чтобы его губы снова прижались к моим. Я поддалась желанию провести языком по шраму на его нижней губе.

Лизание пропитало воздух, как какой-то грязный плотский грех.

С мрачным взглядом он сократил небольшое расстояние, и я потерялась. Любая сдержанность в нем таяла с каждым давлением и погружением, с каждым прикосновением наших губ. Каждый поцелуй был жестче и влажнее, чем прежде. Пламя обожгло меня, когда я провела своими ногтями вниз по его спине. Он издал низкий горловой рык, и медленное скольжение его рта стало грубым.

Ронан подошел ближе, прижимая свой стояк к моей нижней части живота. Когда его губы приблизились к моему горлу, моя голова со стоном опёрлась на дверь. Его руки по-прежнему лежали на раме надо мной. Горячий и влажный, он оставлял дорожку вниз по моей шее, которая пропитывалась искрами глубоко в сердцевине. Мое зрение затуманилось, тяжелое сердцебиение колотилось между ног. Я была огненным шаром, который с каждой секундой становился все горячее.

Он провел губами по моей ключице и прикусил мягкую плоть над корсажем. Соски напряглись от близости и тепла его рта. Я теряла рассудок в этом коридоре; внезапно готовая сделать все, чтобы он стянул с меня платье, обнажил мою грудь и прижался ртом.

Мои руки обхватили его со всех сторон: лицо, волосы, теперь скользнули под жилет, прикасаясь к животу, который был таким же тугим, как и выглядел.

— Прикоснись ко мне, — умоляла я.

Его руки не двигались над моей головой, но как будто он знал, в чем я нуждаюсь, он прижал свои бедра к моим. Прямо напротив клитора. Я задохнулась, волна удовольствия скользнула вниз по позвоночнику, когда я задвигалась на нем, уже ощущая растущее давление освобождения.

Во мне не было ничего, кроме потребности, раскрасневшийся, влажной и желанной.

Он отстранился, его глаза сузились, но были полны жара, когда он смотрел, как я терлась об него. Он перевёл взгляд на обнаженное бедро, видневшееся в разрезе моего платья. Напряжение осветило линию его плеч, напрягло мускулы на руках, и мысль о том, что он, возможно, пытается остановиться, только усилила мое отчаянное желание продолжать.

Я схватила его за волосы и притянула его губы к своим. Он отказался. Я потянула сильнее. Он издал хриплый звук в своей груди, затем его глаза поднялись на меня, светясь вызовом. Он прикоснулся к моим губам, но когда я приблизилась, чтобы углубить поцелуй, он отодвинулся на расстояние вытянутой руки. Чтобы подразнить меня или убедиться, что я знаю, кто руководит шоу. Когда я нетерпеливо ждала, он дал мне то, чего я хотела, сильно покусывая мою нижнюю губу, а затем облизывая ее.

Я застонала ему в рот и покачнулась напротив него, нуждаясь в большем трении. Пустое давление между моих бедер росло и росло, и я поцеловала его без изящества, отчаянно напевая ему в рот.

— Блядь, — прохрипел он мне в губы. — Ты кончишь на меня, kotyonok?

Его голос с акцентом скрипел, как песок.

Я не могла ничего сказать, даже если бы захотела.

Он сильнее прижался ко мне.

Я уткнулась лицом в его шею, впиваясь в нее зубами, когда оргазм пронзил меня — душный ад, выбивший дыхание из моих легких. После этого я задрожала, прижимаясь к нему.

Он, наконец, прикоснулся ко мне, сжимая мои волосы и оттягивая мою голову назад, смотря на меня.

Глаза наполовину закрыты, голова запрокинута и упирается на дверь. Возможно, мне следовало бы смутиться от того, как легко и до смешного быстро он заставил меня кончить. Вместо этого я не чувствовала ничего, кроме жара его тела, того, как невероятно сильно он прижимался ко мне, и всепоглощающего покалывания в моих венах.

Он смотрел на меня, как мне показалось, очень долго. А потом я увидела, как что-то неистовое смыло похоть в его глазах.

Отступив назад, его плечи напряглись, он оставил меня холодной, пока я изо всех сил пыталась отдышаться.

— Иди в номер и запри дверь, Мила.

Это было совсем не мягко, но и не было внушением.

Я с минуту наблюдала за ним, а потом молча согласилась.

Как только дверь за мной закрылась, я соскользнула вниз, дрожа, в то время как горячий ожог его губ все еще тлел на моей коже.

Глава 9 Мила