Телеграмма

Целый день я сидел согбенный над пишущей машинкой. Оставался еще кусочек светлого времени, когда я отстукал последнюю фразу. Но еще до того, в обеденный перерыв, я поговорил с директором насчет отпуска и денежного аванса. К счастью, он сумел войти в мое положение. Это придало моим пальцам несравненную скорость. Став сперва в тупик при выборе темы статьи, я в дальнейшем сузил свое сочинение, взяв только один аспект, и притом не очень широкий. «Возможно, это изображение односторонне, — сказал я, вручая статью начальству. — Однако описание всех перемен, происходящих на Бали, в одну статью не вместилось бы. Я остановился в основном на отрицательных явлениях, вызванных, нынешней кампанией интенсивной распродажи острова. Но я думаю, что о Бали пора написать пару фраз посерьезнее, не ограничиваясь обычными дифирамбами. Наверное, это потому, что я сам балиец».

Статья оказалась не блестящей, но я был доволен и тем, что ее не отклонили. Путь на Бали был открыт. Все готово. Я стал быстро прибирать на столе. Не знаю почему, но я предчувствовал, что уеду надолго. И кто знает, может быть, вообще не вернусь. Это предчувствие побудило меня предпринять особенно тщательную уборку, чтобы потом не стыдиться хаоса, оставленного после себя.

— Итак, женитьба стала неизбежной, — раздался вдруг у меня над ухом голос редактора-юриста. Я испытующе посмотрел на него.

—      Что за неожиданное заявление? — спросил я.

—      Вот, женюсь.

—      Да ну! Когда?

—      В конце месяца!

—      Почему такая спешка?

—      Ну... поэтому! — Он сделал жест указательным пальцем. Я засмеялся.

—      Хотя угрозу болезней и можно отвратить, — сказал он полушепотом, боясь, что кто-нибудь его услышит, — надо признать, что любовь в розницу, которой мы предаемся, требует слишком больших расходов. Однако это не значит, что я совсем прекращаю свою деятельность в этом направлении!

Я прервал уборку. Занятно послушать, как уголовник планирует продолжение своей карьеры, направляясь в тюремную камеру. Ну и ну!

—      Каким образом это возможно? — поинтересовался я.

—      Я сказал Ис — (так звали его подругу), — что она должна учитывать мое мужское естество. С точки зрения мужчины, все женщины делятся на две группы: женщины для серьезной жизни и женщины для развлечений. Допустим, я, взяв в расчет это их предназначение, в один прекрасный день развлекусь с кем-нибудь. А между тем я уже соединился с другой по-серьезному. Так вот, пусть у нас не возникает никаких недоразумений. Пускай она твердо знает, что я всего-навсего захотел развлечься.

Он отошел к окну. Потом, глядя на улицу, продолжил:

—      Ис согласилась на это. Она только просила, чтобы я не влип в какую-нибудь affair^[30]. Я очень рад, что она такая понятливая. Мы дошли до полного единства взглядов. Не знаю, как я набрался храбрости сделать ей это заявление.

А теперь, видя ее положительную реакцию, я отбросил все сомнения. Ты сам знаешь, как я раньше себя вел...

Он помолчал, как бы приглашая меня вспомнить. В этом не было необходимости. Я прекрасно помнил, что он вечно привередничал и взвешивал, как бы взять что получше, да при этом еще не прогадать, — точно баба в лавке соль покупает. Поразительно резкая в нем произошла перемена. Я попытался проникнуть за толстые стекла его очков, сделав одно грязное предположение.

—      Ты уже ее того? — Я сделал соответствующий жест.

—      О нет, клянусь тебе. Все остальное — пожалуйста, а это я сохраняю на будущее, чтобы вышел приятный сюрприз. Боюсь только, если буду и дальше откладывать, не получилось бы что-то вроде онанизма!

Он мог не трудиться продолжать свои клятвы, так как я ему верил. Он привалился к моему столу. Большими руками оперся на футляр машинки. Лицо было грустное, но не больное. Он всегда так выглядел.

—      Итак, оказывается, — добавил он, — что брак имеет ценность религиозную, социальную и культурную. Можешь себе представить, как на меня давили мои родичи, чтобы я женился... — Он никак не мог закончить свой серьезный разговор. Я поспешил протянуть ему руку.

—      В момент твоей свадьбы я еще, верно, буду на Бали. Поздравляю тебя заранее!

Он пожал мою протянутую руку. — Ах да, я слышал, ты собираешься на родину. Это правда? Когда? Надолго?

Я не мог ответить на все его вопросы.

—      Пока ясно одно: я уезжаю завтра вечером.

—      Жаль, что ты не будешь у меня на свадьбе. А знаешь, мне ведь приходится буквально поститься, чтобы довести себя до надлежащей кондиции. Так что жизнь несладкая.