Театр ужасов

– Я тебе новый поезд подгоню! Твой фильм доделаем. Я обещал, что помогу найти людей. И найду! Сам буду делать монтаж. – И неожиданно я соврал: – Да есть уже человек. Конечно, Эркки, он есть, просто он сейчас занят. В начале года он к нам присоединится. А пока мы сами начнем. Фильм, считай, готов.

– Да?.. Точно?.. Ну, спасибо… Спасибо тебе… Хотя бы фильм закончить…

– Ну, все, давай, завязывай с этой ерундой, – строго сказал Кустарь, потушив сигарету. – Надоело на эти сопли смотреть. У нас элементарно нет на это времени. К делу. Так, испытуемый, как себя чувствуем?

Больше о Феликсе мы не вспоминали. Нас целиком занимал костюм. Мы сосредоточились на нем. Кустарь был доволен своей работой, хотя это было трудно прочитать по его сине-желтому от отеков лицу. Его заплывшие глаза смотрели на меня кровавыми зрачками, он поднял бокал и воскликнул:

– Ты отлично выглядишь! В этом костюме ты можешь идти на медведя!

Я прошелся по мастерской. Отличные стекла чуть-чуть искривляют дистанцию – все предметы кажутся немного ближе, они выпуклы и осанисты, но видимость в целом отчетливая.

– Ну как?

Кустарю не терпелось услышать мое мнение.

– Хорошо.

Дыхание тоже вроде бы не затруднено. Никакого давления на шею и плечи.

– Коробочка, что, не заряжена? – Я постучал рукой по коробке над головой.

– До отказа. Сейчас, я… – Кустарь подошел, щелкнул какой-то кнопкой на мне и сказал, что можно не надрывать глотку.

Я был поражен: никакого неудобства. Я был цельным с костюмом, хоть сейчас в бой. Я еще прошелся, присел, покачался из стороны в сторону, представляя себя на ветру… Поведет? Нет – не ведет!

– Офигительно!

Они схватились за уши.

– Да не ори! – завопил Кустарь. – Я ж включил динамики!

– Ой, извините. Я не знал. Обалдеть какой звук, – говорил я, прислушиваясь к тому, как дробится у меня голос, – психоделия такая… А!.. А!.. У!..

– Ну, не балуйся! Больше не надо орать, – сказал Эркки, улыбаясь.

А мне все еще хотелось крикнуть…

– А!.. Ух!.. Ну, все, все, больше не буду…

Даже говорить было непривычно. Мой зверски искаженный динамиками голос с небольшим отставанием выплывал в комнату из-за моей спины. От этого эффекта немного кружилась голова, как в лифте, и моя речь замедлилась.

– Непривычно немного. Эхолалия… В остальном все просто шик-блеск, – сказал я, показывая большой палец. – Кустарь, ты – гений!

– Ладно. Главное – удобно. Я ж говорил. – И он посмотрел на Эркки, тот развел руками:

– А то я сомневался.

– А ну давай походи еще! Наклонись, присядь, – командовал Кустарь, довольный собою невероятно, – ага, ляг на живот, встань… Ну, что?

– Отлично. Superfit!

– А дышится?..

– Запросто!

– И не ори, не ори. Вот кнопка света… попробуй, вот эта…

Я включил свет, озаряя мастерскую. В этот свет вошел Шпала, ухмыляясь или просто щурясь.

– Ну, вы даете! Это что, второе пришествие с Марса?

Кустарь и Эркки стали меня перед Шпалой крутить и нахваливать, похлопывали по спине и плечам, постучали по стеклам и попросили присесть, встать на карачки, упасть, встать и так далее.

– Очень хорошо, – говорил он, ехидно улыбаясь, – да, ну просто очень хорошо, крепыш. – Он похлопал меня по плечу и сделал замах, будто хотел ударить. – А въебать ему можно? Да шучу я, шучу, что ты дергаешься… – Я вовсе не дергался. – Ну что, как думаешь, в Лабиринте сможешь в нем погулять?

– Да, смогу! – крикнул я.

Они все схватились за уши.

– Да не ори!

Эркки погрозил мне пальцем (он понял, что я сделал это специально).

– Ну, пошли, – сказал Шпала и слегка дернул меня за один из ремешков, прищелкнув по-жигански губами. Я вырубил свет и пошел за ним. Заметил, что Эркки как будто напрягся и через силу пошел с нами. Кустарь, помрачнев, налил себе вина, включил музыку погромче и уселся в кресло.

Мы вышли из мастерской и направились к «шлюзу», так мы называли спуск в Лабиринт, – длинная обрывистая лестница, по которой надо ходить очень осторожно. Не дай бог оступиться: костей не соберешь. Шпала гремел ключами, прочищал нос и сплевывал, пока открывал дверь в «шлюз». Мимо нас прошел сторож, Фрида в вольере скулила и вертелась, он вошел в клетку, погладил ее и выплеснул воду из миски. Мы вошли внутрь. Темнота. Эркки хотел включить освещение, но Шпала задержал его руку, включил фонарик.

– Пусть он первым идет, – сказал Шпала, сдвигая Эркки в сторону.

Мне это не понравилось, но я пошел, включив все свои лампы, и было очень удобно, я все вокруг видел. Циркуляция воздуха в костюме и шлеме была отменная, стекла не запотели. Да, замечательные стекла, превосходные галогены. Я буквально заливал светом узкий тоннель, и они шли за мной, в кругу света. Я шел очень медленно, и Шпала надо мной подшучивал.

Внизу было полно воды. Шпала сказал мне идти в левый коридор.

– Почему в левый?

– Сейчас сам увидишь. Иди!