Театр Тьмы

«Глядя на них, я думаю, что Станиславский6 жив. Они играют, как учил маэстро. Неизменная классика, которая, смешиваясь с видением современного человека, создает сильные и громкие работы. Художественный руководитель театра «GRIM» – гений и мастер», – прочитала я репортаж американского журналиста и глубоко вздохнула. Я не любила громкие высказывания и не доверяла им. Все громкое на самом деле ложно. Громкие слова – это игра. Даже если взять отношения в паре: первым уходит тот, кто в рупор голосил о своей любви.

Прочитав всю похвалу, я подумала:

– Я возьму интервью у одного из актеров «GRIM’а», а потом схожу на представление. Не удивят – напишу рецензию о гениальном театре, который, на самом-то деле, оказался простой самодеятельностью. Устрою настоящий разгром.

Довольная планом, я уже было хотела закрыть браузер, но вдруг взгляд зацепился за нелепый и смешной заголовок. Он вплыл из ниоткуда в строке: «Возможно, Вас это заинтересует».

«GRIM: история театра, который вырос из-под земли», – прочитала я и прыснула. Что за нелепость?

Но когда открыла ссылку, на меня начали сыпаться уже не похвальные прилагательные, а кое-что другое. Статья британского журналиста была написана в 70-х годах прошлого века. В интернет выложили фото из старой и потрепанной газеты. Статью нельзя было прочитать, не испортив себе зрение, поэтому я зацепилась только за несколько предложений, из которых узнала, что театр, как бы смешно это не звучало, правда появился из ниоткуда. У него не было инвесторов, поэтому никто не мог понять, откуда у директора столько денег на труппу, декорации, аренду помещения, длительные гастроли (иногда они не бывали в Лондоне, в своем доме, по десять лет). Профильное образование актеров также ставилось под вопрос – они не учились в университетах, не брали уроков у известных английских актеров. Журналист из 70-х не понимал: кто они и почему играют так, будто их наставником был сам Уильям Шекспир, Константин Станиславский и Михаил Чехов7 вместе взятые.

Но на заявления журналиста о странности этих явлений, полиция лишь отшучивалась.

«Вы ищите золото у больных и нищих стариков», – прокомментировал слова журналиста начальник британской полиции, думая, что его слова острые, как лезвие ножа.

Статья заканчивалась словами журналиста о том, что театр «GRIM» не чудо, как многие считают, а контора мошенников.

Я закрыла ссылку, выключила ноутбук и подошла к окну, приложив палец к нижней губе. Глядя на грязный квартал района, я решила для себя, что завтра же свяжусь с актером «GRIM’а» и предложу встретиться для интервью. Благодаря критическому замечанию журналиста из прошлого, я обрела несгибаемую уверенность, что, покопавшись в истории театра, найду золото. Но мне нужен был эксклюзив во всех смыслах. Я решила поговорить с актером, у которого еще ни разу не брали интервью. Прошарив весь интернет, все местные и зарубежные источники, я заметила, что тенью театра был только один человек – Том Харт, шестой актер на флаере, не примечательный юноша, который показался слишком посредственным, когда я впервые взглянула на него на бумажке.

8

– Сара, привет, – послышался в трубке недовольный голос Джейн. Я держала телефон возле уха, а сама все еще плавала в сонной неге. Ранним утром даже жесткий диван казался пуховой постелью. – Ты вчера так и не ответила.

– А на что я должна была отвечать? – зевнув, спросила я.

– Как на что? На мое последнее сообщение. Или ты не хочешь писать статью для «Таймс»?

– Ах, ты об этом, – я открыла глаза и, потянувшись, села. За окном накрапывал дождь. Он убаюкивал и шептал, как искусный соблазнитель: «Поспи еще, тебе на работу только к обеду». – Я решила писать про другое.

– Про что? – голос Джейн стал недоверчивым, подозрительным. Я слегка поморщилась. Вот вечно она думает, что умнее всех.

– Про камерный театр «GRIM». Слышала про такой?

– Нет.

– Помнишь здание около моей работы, буквально в метрах пяти? Серое, мрачное, я тебе рассказывала о нем несколько месяцев назад, говорила, что оно мне очень нравится.

– А, это то здание с привидениями?

– Почему с привидениями?

– Как его еще назовешь? Там ничего нет, но его явно арендуют. Привидения, не иначе, – Джейн засмеялась. – Но, если честно, то здание мистическое, притягивает. Ладно, тогда не буду приставать к тебе со своими революциями в образовании. Ты творческий человек, тебе нужно что-то «эдакое».

Я так и представила, как Джейн, произнося слово «эдакое», закатила глаза и взмахнула рукой, как волшебница – палочкой.

– Не хочешь потом сходить со мной на спектакль?

– В этот театр? Даже не знаю, сейчас много работы, я без выходных. Это ужас. Обсудим ближе к дате.

– О’кей. Тогда на связи.

– На связи. Удачи со статьей! Отключаюсь.

Завершив вызов, я открыла через телефон фейсбук и нашла аккаунт актера театра «GRIM» Тома Харта. Аватарка на его личной страничке отсутствовала, фото в альбомах не было, но описание соответствовало действительности. В графе «работа» значился «GRIM».