Театр Тьмы

– Дело даже не в самом актере этого театра, – продолжила говорить Элизабет Боуэн, не обращая внимания на мое удивление. Она оторвала взгляд от экрана компьютера, скрепила руки в замок и серьезно посмотрела на меня. – Нам уже несколько лет интересен сам театр «GRIM». Мы не можем к нему подобраться, вот в чем дело. Никто не может. Недавно ВВС задумали снимать документальный фильм про театры Лондона. Когда они дошли до истории появления «GRIM’а» и узнали, что у него анонимные инвесторы, это возбудило их голод. Но утолить его они не смогли. Вы понимаете, о чем я говорю, Сара? Этот театр стоит на улице Пикадилли почти пятьдесят четыре года, но кроме единичных интервью актеров у нас ничего нет. Почти все газеты и интернет-ресурсы Великобритании и мира пытаются выведать, на что живет этот театр и как он появился, но никто не может этого сделать.

Элизабет Боуэн замолчала и посмотрела на меня еще серьезнее:

– Если вы узнаете, на какие средства на самом деле существует театр, я сделаю все возможное, чтобы устроить вас на работу без диплома магистра.

– Но я не говорила ничего про диплом, – сказала я, чувствуя, как начинают гореть щеки.

– Мисс, я уже все поняла и без вас, – женщина улыбнулась и дала понять, что переживать не стоит. – Поговорите с художественным руководителем театра «GRIM». Его актеры отмалчиваются, либо говорят, что существуют на деньги со сборов. И без диплома экономиста ясно, что это – ложь. Нужно получить правду любым способом от главного. Кто у них главный? Директор и художественный руководитель? Кажется, это один и тот же человек, поэтому вперед, мисс Гринвуд.

– Хорошо, я попробую, – задумчиво сказала я. На мои плечи вдруг откуда ни возьмись свалился груз ответственности.

– Я рада. Думаю, Сара, ты справишься, – Элизабет Боуэн вдруг перешла на неформальное общение, немного смутив. – И еще, пока не забыла, интервью с Томом выйдет завтра в утреннем выпуске газеты и на нашем сайте в разделе «Культура». Как тебя подписать под статьей? Псевдоним, имя?

– Сара Гринвуд, – теряясь от радости, просипела я. – Моим настоящим именем.

– Хорошо. Просто сейчас все чаще журналисты любят работать под псевдонимами. Возомнили себя писателями, и используют по двадцать фамилий за год, не понимая, что читатели прессы это не любят. Ужас просто! – воскликнула женщина и начала быстро печатать на клавиатуре. – Сара, на работу даю полтора-два месяца. Больше, извини, не могу. Сама понимаешь – конкуренция с другими изданиями. Кто угодно может схватить эксклюзив быстрее нас. Сегодня пятнадцатое апреля, десятого июня статья должна быть у меня на почте. И еще… если откопаешь сенсацию и сделаешь серию репортажей, станешь стажером на должность специального корреспондента нашей редакции.

3

Я попросила Тома Харта о встрече, пока ехала в автобусе на работу. Написала, что очень благодарна ему за интервью и хочу в качестве «спасибо» угостить кофе или чаем. Ответ от него не пришел ни через пять минут, ни через пятьдесят. Я отработала всю смену, а Том все не писал, зарождая в душе сомнения, что он не поможет связаться со своим руководителем, которого во время интервью назвал Редом. К слову, это единственное, что я о нем знала.