Тарантул

На другой день в начале пятого Шарковский отправился на площадь. Шел он по Невскому пешком, неторопливо, иногда останавливался и разглядывал знакомые здания Александрийского театра, Гостиного двора, Думы, Казанского собора. На площади долго стоял против Зимнего дворца. Может быть, он чувствовал, что надолго расстается со свободой, и прощался с Ленинградом, а может быть, с этими местами были связаны какие-то воспоминания.

На второй этаж Управления милиции он поднялся спокойно, но, увидев пост, остановился на площадке. Сейчас он предъявит повестку, дежурный пропустит его наверх, а назад он может не вернуться. Назад выпускают только с пропуском.

В пять часов в кабинете Ивана Васильевича на Литейном раздался телефонный звонок.

- Товарищ подполковник, докладывает Маслюков. Шарковский пришел. Сидит в коридоре.

- Хорошо. Пускай посидит с полчасика, а потом приступайте к допросу. Меня беспокоит вопрос: сообщил ли он Мальцеву?

- Полагаю, что да, - уверенно сказал Маслюков.

- Мало ли, что вы полагаете. Я, например, полагаю другое. Если он надеялся вернуться домой, мог и не сообщить.

- Что же делать?

- Начинайте допрос. Если он будет все отрицать, - значит, рассчитывал на благополучный исход. Если сознается, тогда другое дело…

Томительно тянулось время. Шарковский сидел в длинном, тускло освещенном электрическими лампочками коридоре Управления на стареньком скрипучем стуле и ждал. Двери двести второй комнаты часто открывались. Входили и выходили сотрудники в форме, в штатской одежде, с бумагами, с папками дел, но никто из них не обращал никакого внимания па сидящих в коридоре. Неподалеку от Шарковского на узком стуле устроился совсем еще молодой человек, беспечно болтавший ногами. Немного дальше, на скамейке, сидела полная женщина, а рядом с ней крупный пожилой мужчина. Иногда из глубины коридора в сопровождении милиционера проходили на допрос задержанные раньше люди. Минут через сорок из комнаты вышел молодой следователь с розовой повесткой в руках.

- Вы Шарковский? - обратился он к дефектару.

- Я Шарковский, - поднимаясь со стула, сказал тот.

- Проходите…

Огромная комната, несмотря на то что там стояло пять столов, казалась свободной. Три окна выходили во двор, но света было вполне достаточно. Шарковский прошел за следователем и сел на приготовленный стул. Он обратил внимание на то, что все присутствующие в комнате сотрудники при его появлении подняли головы и с любопытством проводили до места.

- Ну так как, гражданин Шарковский? Будем признаваться? - спросил следователь, перекладывая толстую папку на край стола.

- Смотря по тому, в чем признаваться?

- Вот именно, - с усмешкой сказал следователь. - Начнем прямо с результатов… По скромным подсчетам, сколько стоили государству ценности, которые вы приобрели за время войны? А? Во сколько вы их оцениваете?

- Я не подсчитывал,

- Значит, вы не отрицаете… Это уже хорошо. Чистосердечное раскаяние суд всегда принимает во внимание.

- А при чем тут суд? Если я приобретаю, скажем, картину, пускай слишком дешево, на свои заработанные деньги, - значит, меня под суд? - спокойно спросил Шарковский.

- На свои заработанные деньги?

- Да. Только на свои.

- Вы, очевидно, полагаете, что нам ничего не известно о ваших делишках и вызвали мы вас так… на всякий случай. А вдруг признаетесь?

- Гражданин следователь… Посмотрите на мои седые волосы… И давайте говорить в другом тоне. Я вам в отцы гожусь.

- Это верно. Но тогда и вы прекратите прикидываться невинным… У кого вы купили картину Перова?

- Не картину, а эскиз.

- Неважно, У кого?

- Не знаю.

- Как это вы не знаете?

- Я покупал ее через третьи руки.

- А вам известно было, что эта картина украдена из Русского музея?

- Нет, неизвестно.

- Ну, конечно… Откуда вы могли знать! Картинами интересуетесь, а толком в них не разбираетесь, - снова переходя на издевательский тон, сказал Маслюков. - Сколько же она вам все-таки стоила?

- Не помню. Я купил ее в позапрошлом году. Дешево стоила.

- Даром?

- По ценам мирного времени, можно сказать, что и даром.

- Но все-таки… Вы заплатили деньгами?

- Да, в конечном счете деньгами. Я купил в аптеке бактериофаг и немного глюкозы. За них я получил продукты, а за продукты мне принесли картину.

- Сложная комбинация… Значит, в аптеке вы покупали дефицитные лекарства и комбинировали. Так! А почему вам аптека отпускала эти лекарства?

- Гражданин следователь, возьмем для примера такой случай. Вы нарушили правила уличного движения… Будете вы платить штраф постовому милиционеру? - спросил Шарковский.

- Полагается платить.

- Да, по закону вы должны заплатить, а на практике будет иначе. Вы предъявите служебное удостоверение, и милиционер вам козырнет… Этим дело и кончится.

- Ну, а вывод?

- Вывод тот, что, работая в аптеке много лет, я имел какие-то привилегии.

- Хорошо. Пускай суд решает, какие вам полагаются привилегии. Будем говорить о фактах.