Танцы на стеклах - 2

пассивность и страх. Я спал с девственницами, и не раз. И не

два. Конечно, они не кричали в экстазе, умоляя трахать их

сильнее и глубже, но и не тряслись, словно перед выходом на

эшафот. Глядя в черные глаза своей жены, я понимаю

бесполезность любых ласк и действий с моей стороны. Ей

мешает что-то еще, что-то, кроме ее девственности.

   Я просто должен закончить ее мучения.

   Физиология мужчин устроена проще, чем у женщин, и даже

если я мысленно не хочу Ранию, вид ее обнаженного тела

вызывает во мне всплеск возбуждения. Ее желание сделать все

быстро — исполнить будет легко. Тем более, я сам не хочу

растягивать унылое действо дольше, чем мне понадобится на

то, чтобы кончить.

   Я раздвигаю ее ноги, наваливаясь сверху. Ее тело мягкое и

нежное, но не пробуждает во мне безумия и жажды обладания.

   — Обними меня, — произношу я. Рания послушно выполняет

мое желание. Ее руки все еще ледяные и дрожат.

   — Уверена, что не хочешь подождать до завтра? — снова

спрашиваю я. Ран отрицательно мотает головой, отчаянно

глядя на меня.

   С ее губ срывается вопль боли, когда я проникаю в нее

впервые. Очень туго, сухо и узко. И ни хрена не круто быть

первым. Но, если бы Рания была бы с кем-то до меня, ее по

закону ждал бы суд, потом тюрьма или публичная порка. Или

даже казнь. Но только в том случае, если бы я заявил о том, что

она не девственница. И я мог бы развестись с ней или

подвергнуть наказанию, вплоть до заключения в комнате до

конца жизни. Наши законы немилосердны к женщинам. Они

созданы для мужчин, и для того, чтобы мы могли управлять

своими женами так, как нам будет угодно.

   Я толкаюсь снова, и Рания опять кричит на всю спальню.

Б..ь. Что за принцесса такая? Она вопит и плачет, впиваясь

ногтями в мои плечи, раздирая кожу в кровь. Обычно шлюхи

подо мной делают тоже самое в порыве страсти, а Рании по-

настоящему больно. Я довожу дело до конца за несколько

минут, чтобы не растягивать ее страдания. Никакого

удовольствия, всего лишь физиологическое завершение

полового акта. Она жалобно всхлипывает, когда я скатываюсь

нее. Прижимает колени к груди обнимая их руками. Опускаю

взгляд на простыни, которые пропитаны кровью, словно на них

кого-то резали. Никогда не видел столько крови при лишении

девственности. Я даже немого теряюсь. Осторожно касаюсь ее

вздрагивающего плеча.

   — Прости, Ран, в первый раз иначе не бывает, — мягко

произношу я.

   — Я не думала, что так больно, — всхлипывает Рания, не

глядя на меня.

   — Я отнесу тебя в ванную комнату, потом поменяю

простыни. Ты позволишь мне помочь тебе?

   — Да… — поднимая голову, девушка смотрит на меня

огромными влажными глазами. — Спасибо, Адам.

   Когда через полчаса Рания засыпает на свежих простынях,

укутанная с головы до ног одеялом, я снова выхожу на террасу,

чтобы выкурить сигарету.

   Внутри звенит пустота, а все тело охвачено слабостью. Мне

не хочется двигаться, и я просто сижу на стуле, глядя перед

собой, выкуривая одну сигарету за другой. Я не думаю, не

чувствую, а просто существую.

   Или нет. Или не здесь…

   Некоторые ощущения сложно описать словами. Их как будто

бы и нет, но, в то же время, они выворачивают твою душу,

врезаясь острыми осколками прямо в сердце.

   Сегодня, лишая свою жену невинности, впервые за последние

два года не увидел перед собой лицо другой девушки, но дело

не в том, что они совершенно разной внешности, и не в том, что предательство Мэл отвернуло меня от нее. И даже не в том,

что, получив свое, я избавился от наваждения…

   Просто теперь я точно знаю, что с Меланией Йонсен никто

не сравнится. Я могу придумывать новые причины для

ревности, я могу уничтожить ее, стереть с лица земли,

поставить на колени, сделать своей рабыней, но это ни черта

не изменит. Она никогда не станет прежней после меня, но и

я... я тоже, никогда не стану прежним после нее.

   Однако все это лирика, романтический бред для дураков и

слюнтяев, а я не из тех парней, которые признают поражение.

Если придется, я вырежу из груди свое гребаное сердце, но не

позволю ей управлять мной.

ГЛАВА 4

    Это было словно падение в бездну с края земли. Словно у

земли вдруг образовался край.

   Джон Фаулз. Коллекционер

   Мелания

   Я смотрела на очередной закат, когда меня одолело

нехорошее предчувствие. Сердце бешено колотилось с самого

утра, потому что я знала, чего ожидать. Весь день я пыталась

предугадать поступки Джареда и спланировать свое поведение.

Как только я услышала, как замок по ту сторону двери

открылся, тут же опустилась на пол, обхватив колени руками.

Так я чувствовала себя защищенной. Затаив дыхание, я стала

ждать его…

   Хотела унять дрожь, не выдавать волнение и страх.

   Хотела встретить его с достоинством: воинственно и смело,

но никаких сил уже не осталось.

   Я была слабой. Такой слабой, что ему понадобилось бы

несколько ударов одной рукой, чтобы выбить из меня дух.

   Мои запястья стали такими тонкими, что на коже

просвечивались вены.

   Жертва. Жалкое зрелище. Я мечтала расцарапать ему лицо,

когда он войдет в мою комнату, но не смогу. Не могу бороться.

   Зажмуриваю веки, прислушиваясь к тому, как резко