Танцы на стеклах - 2

ГЛАВА 1.

Мелания

     А я сижу здесь на кровати, и представляю себе будущее: как

я поглощена любовью к некоему человеку; я знаю — я ничего не

могу делать вполовину, не могу любить вполовину, я чувствую

— меня переполняет любовь, и я готова отдать все — сердце,

душу и тело — какому-нибудь цинику вроде Ч. В. Который

меня предаст. Предчувствую это. Будет страсть и

неистовство. Ревность. Отчаяние. Горечь. Что-то во мне

погибнет. В нем тоже.

   Джон Фаулз. Коллекционер

    «Игры кончились, Мэл.» — Всего три слова, от которых кровь

стынет в жилах.

   Без конца слышу его угрожающий голос внутри. Это

единственное, что говорит мне о том, что я еще жива. Потому

что я не могу пошевелить даже кончиками пальцев.

   Я словно вне тела. Вне времени и пространства. Этот

ублюдок накачал меня сильными препаратами, даже не думая

о том, как мое тело отреагирует на наркоз…

   Пытаюсь остановить удушливую паническую волну силой

мысли. Я жива…  пока жива.  Сейчас, мне кажется, что глаза

открыть невозможно, но затуманенный разум тешит себя

надеждой:

    Я нужна Джареду живой. Ему было бы скучно мстить

бездыханному телу. Поэтому его обещание «Я убью тебя»

значат только то, что Саадат сделает все, чтобы довести

меня до такого состояния… что я сама стану умолять его о

смерти.

   Временами, чувствительность возвращается ко мне, и я

иногда ощущаю, как ко мне прикасаются. Трогают тело,

волосы, руки… все. Абсолютно все.

   Со мной что-то делают, пока я без сознания. Это слишком

чудовищно. Отвратительно. И низко. Даже для Саадата.

   На миг, мне с трудом удается приоткрыть веки, и мельком

рассмотреть место, где я нахожусь.

   Квадратное помещение с белыми стенами и, бьющим в глаза,

ярким электрическим светом. Резкий специфический

больничный запах раздражает мои обонятельные рецепторы.

Рядом на тумбочке я вижу шприцы, колбочки, и другие

медицинские приспособления.

   В комнате есть кто-то еще… судя по голосам, две женщины.

Говорят, на незнакомом мне языке.

   Я не вижу четкие контуры, и сквозь туман их фигуры кажутся

расплывчатыми. От нарастающей внутри волны паники

хочется закричать.

   Во весь голос. Умолять о помощи, просить отпустить меня…

   Я прикладываю неимоверные усилия, но рот лишь

беспомощно приоткрывается. Кажется, я хриплю… попытка

закричать отнимает у меня последние силы.

   — Еще рано, дорогая, — ласковый голос с акцентом звучит

фальшиво, от чего становится только страшнее.

   — Вколи ей еще. Malik (хозяин – араб.) приказал проводить

все процедуры, когда она без сознания, — я отчаянно хочу

вырваться, встать с кресла, дергаться и отбиваться… но все

мои попытки напрасны. Я способна лишь слегка приоткрывать

веки.

   Процедуры?! Что они собираются делать со мной? Боже,

Саадат, ты в своем уме?

     Что я тебе сделала, Джаред…

   — Это не опасно? Слишком большая нагрузка на сердце.

   — Нет. Не так опасно, как ярость malik. Никогда не видела

Адама таким.

   Воздуха вновь не хватает, но уже через секунду я чувствую

очередной болезненный укол и погружаюсь в глубокий сон.

   Это даже не сон, а капкан для души. Разум заперт в

обездвиженном теле. И именно эта тюрьма, существующая в

моей голове, пугает меня еще больше, чем та, в которой я

находилась всю жизнь.

   Раньше я всегда боялась того, что так и останусь жить

запертой в клетке. Из стереотипов, которые нам навязывают

общество и родители, а в моем случае — агрессор-отчим,

который заставлял чувствовать себя ничтожеством каждый раз,

когда мы оставались наедине. Стыд, который я ощущала тогда,

не передать никакими словами. Он съедал меня изнутри, пока

я окончательно не замкнулась в себе.

   В тюрьме из не моих убеждений, в которые меня просто

заставили поверить, насильно затолкнули в неокрепшую

детскую психику.

   Я влюбилась в Джареда, потому что каким-то невероятным

образом, он, за сорок восемь часов, подарил мне крылья.

Выпустил на волю, повел за собой… Такой сильный,

решительный, и, как оказалось… глубокий, чувственный. Я бы

никогда не захотела его так сильно, если бы он не был чем-то

большим, чем просто «шикарное тело и красивое лицо».

Принцем с кучей денег, и самым горячим любовником,

которого только можно себе представить.

   Мне казалось, он особенный. Что Джаред — тот самый. Кто

будет оберегать и защищать меня, а не похищать и вытворять

«процедуры» с моим телом, пока я без сознания.

    Джаред никогда не жил по правилам, и я готова была пойти

за ним куда угодно, лишь бы он держал меня за руку, и показал

свой мир без границ и стереотипов.