Танки в спину не стреляют

Логунов выкрикивал ругательства, понимая, что они попали в ловушку. Несмотря на выстрелы остальных танков советской роты, тяжелые машины никак не хотели отступать, загоняя его тройку на узкий пятачок. Башнер краем глаза заметил две черные фигурки, что пробежали по открытому полю у всех на виду прямо к подбитому Panzerwagen III. Молодой командир танковой роты вне себя от досады, что так глупо почти отдал позицию немцам, решился на отчаянный шаг. Со своим заряжающим он перебежал к подбитому немецкому танку, что застыл на дальней позиции, запрыгнул в открытый люк и бросился к прицелу пушки.

Для группы «тигров» это было неожиданно, с тыла им ударило орудие оплавленной немецкой «тройки». Залпом отважные парнишки подожгли одного «тигра», затем второго. Медленно, нехотя тяжелые панцерваффе переключились на атакующего. Этих секунд хватило для того, чтобы тройка Логунова отошла с линии лобового огня, а Соколов с остальными танками успел выйти на поле. Шесть «тридцатьчетверок» «по центру и три с фланга развернулись в линию и ринулись в атаку. Вместе с ними продолжала стрелять по плотному строю танков самоходка с зенитной пушкой, выбивая каждым снарядом по вражеской машине.

Еще пять «тигров» подбиты, черный дым от них взвился вверх, знаменуя поражение. Бронетранспортеры врага попятились, остатки легких танков разворачивались к отступлению, ломая строй. Многие экипажи начали бросать свои машины, понимая, что сражение проиграно и надо убегать как можно быстрее прочь.

Наконец, из окопа поднялась пехота, она так долго ждала своего часа. С криками «Ура! На врага!» красноармейцы бросились с винтовками на тех, кто еще был жив, кто надеялся сбежать с поля боя. Советские танки стремительно гнали немецкую бронетехнику все дальше от окопа у мельницы. Атака захлебнулась. В панике противник уже не понимал, куда двигаться.

– Логунов, заходи с тыла, не давай им уйти! – выкрикнул ротный.

Взвод «тридцатьчетверок» на высокой передаче рванул по краю поля и, остановившись на пути у немцев, начал в упор расстреливать бегущего врага.

– На, получай, держи! Нас не возьмешь!

Дымили один за другим тяжелые «тигры». Спешащая пехота добивала их, швыряя под днища застывшим гигантам связки гранат, снаряды «тридцатьчетверок» ударяли в подставленные борта. Все поле устилал черный дым от чадящих и горящих машин. Больше тридцати бронированных вооруженных единиц застыли, подбитые советскими танкистами и пехотинцами. Атака отбита!

– Внимание всем экипажам, мы победили! Ура! Враг сломлен! – выкрикнул в ларингофон Соколов и бросился к люку.

«Тридцатьчетверки» замедляли движение, открывались крышки люков, танкисты, промасленные, закопченные от пороха, высаживались на борт. Они жадно глотали свежий воздух, с удовольствием осматривали поле боя. Вражеская техника застыла, разбросанная взрывами снарядов по всему периметру. Черная, чадящая, все еще в огненных лентах. Василий Иванович, тоже сдвинув шлемофон, с облегчением выбрался наружу. Его радовало не только то, что они одержали победу, но и то, что потери среди танкистов были минимальные. Чаще бывало, что в бою немцы сжигали половину «тридцатьчетверок» от состава подразделения, а подбитый танк – это, считай, погибший экипаж. Танкисты при попадании снаряда чаще всего гибли от угарного газа, огня и осколков, оказавшись запертыми в узком пространстве.

– Помогите! – раздался истошный крик о помощи.

Старшина закрутил головой, выискивая, кто голосит.

Кричал помощник молодого командира, заряжающий из его танка. Паренек извивался на броне вражеской «тройки». В танк попал случайный снаряд, и теперь пламя поднималось все выше и выше. Парень безуспешно пытался вытянуть своего командира через люк, ротный, находившийся без сознания, обвис тяжелым мешком у него на руках.

Василий Иванович со всех ног бросился на помощь парню, за ним торопился Бочкин. Окаменевшие за долгие часы боя ноги плохо слушались танкистов, Колька обогнал отчима, вскочил и, вцепившись в шинель раненого, рывком помог вытащить его. Тут громкими хлопками занялся топливный бак.

– Колька, прыгай! Рванет! – успел крикнуть Василий своему заряжающему.

Оглушительный взрыв снес Бочкина с борта немецкого танка. Логунов бросился к нему, на ходу скидывая ватник. Он с размаху сбил огонь с одежды парня, оттащил того подальше от танка. Кинулся к лежащим у гусениц фигурам танкистов, но не успел. Взрыв! Грохнули снаряды, усеивая все вокруг свинцовым шквалом. От танка Успенского к своим бежал Алексей, за ним еще бойцы и еще. Натянув фуфайки на голову, чтобы уберечься от летящих осколков и жара, они оттащили тела подальше от танка.