Танки в спину не стреляют

Он потрепал Норку между ушей, та лизнула в ответ горячим языком. Бочкин с трудом встал:

– Ну что, выбираться надо. Давай веди к дороге, туда, ну давай. Мины, где мины, показывай путь!

Парень покрутил «Шиссбехер», перебрал кучку с гранатами, лежащую рядом с огневой позицией немца. Выбрал наугад гранату, пристроил в казеннике и выстрелил. Граната оказалась световой – небо прочертила яркая белая дуга и рассыпалась искристой точкой. Сигнал о том, что путь свободен, подан. В ответ через несколько секунд черноту ночи прочертил сигнал из ракетницы, поданный с танка. Идем обратно!

Бочкин пошел к дороге, щурясь, высматривая через слипшиеся от крови ресницы следы собаки. Норка погавкивала ему издалека, уверенно направляясь к краю поля.

Темноту на дороге пробили яркие фары, собака метнулась в испуге от несущейся машин Бочкин на краю шоссе вскинул руку и закричал сердито что было силы:

– Эй, это свои! Свои, собаку не заденьте!

Перед ним один за другим останавливались «Т-34» и грузовики с бойцами. Из люка показался Логунов. При виде окровавленного, растрепанного Кольки внутри у него все оборвалось, он хотел было упрекнуть парня, ведь просил же поберечься, но Логунов сдержал себя и уточнил:

– Как задание, ефрейтор Бочкин?

– Огневая точка ликвидирована, стрелок уничтожен, товарищ командир, – хрипло отрапортовал Николай.

Из кабины машины свесилась грузная фигура и хрипло спросила:

– Эй, парень, это ты тут стрельбу в поле устроил? Немцы все разбежались, можно ехать?

– Так точно, – Николай нахмурился, не понимая, подшучивает над ним шофер или нет.

Но водитель вдруг протянул чистую тряпицу и фляжку:

– Оботрись-ка, лицо все в крови. Держи, держи.

Бочкин промокнул лицо влажной тканью и зашипел от боли, нос наливался пульсирующими болезненными ощущениями. Азарт постепенно пропал, и он почувствовал, как горит огнем опаленная от взрыва гранаты кожа на лице, жгут мелкие ссадины на лице и кулаках, а спину холодит из-за прорех в ватной куртке. Шофер серьезно заметил:

– Знатно тебя потрепали, парень, будто медведи драли.

Василий Иванович уже спускался вниз с брони, крепко прихватил Кольку огромной ладонью за лицо и осторожно пальцами второй рукой проверил движение переносицы:

– Нормально, нос не сломан, до свадьбы заживет.

– Невеста-то есть, герой? – снова выкрикнул словоохотливый водитель.

– Есть, Лиза, в консерватории учится, – ну не получалось у парня удержаться от прямодушной похвальбы. Тем более любимая девушка была красавицей и талантливой певицей, студенткой консерватории.

Водитель и правда присвистнул от восхищения – молодец парнишка, и воевать умеет, и за девушками ухаживать.

– Хватит болтать, – прервал их разговор Василий Иванович. – Времени мало, помоги мне, Коля, перекинуть чемодан с документами.

Командир танковой роты Соколов стоял с большим грузом в руках. Он тоже с тревогой смотрел на окровавленного Колю, но промолчал, не время причитать из-за ран. Идет война, и каждый из них не один раз получал ранение, ожоги или ссадины после стычек с врагом. Командир проследил, как Логунов с Бочкиным пристроили ценный чемодан в кабине грузовика, и предупредил:

– Чемодан лично в руки Лаврову. И еще перед лесом ящики перекинем в кузов вашей машины. Место найдется? Трофеи от немцев.

– Есть, товарищ лейтенант. – Водитель кивнул на столб из черного, все еще полыхающего марева от пушки. – Это чего так жахнуло? Мы уж думали – все, немцы нас подкараулили или с «Юнкерса» фугас прилетел.

– Пушку немецкую ликвидировали вместе с расчетом, сразу и землей присыпали, чтобы долго не возиться, – пояснил Алексей.

Соколов был рад, что одним выстрелом получилось снести весь расчет, да так, что теперь вместо грозного оружия дымилась глубокая воронка с кучей покореженного железа и ошметками тел. А потом еще и Бочкин уничтожил немецкого стрелка. От результатов ночной вылазки настроение немного поднялось, отомстил за невинных жертв, еще и удачно вышло уничтожить германский офицерский состав, судя по блестящим легковушкам и роскошному трофейному провианту.

– Гаси фары, дорога большая, – приказал он водителю головной машины. – Шоссе хорошее, ям нет. Мы впереди, вы за нами, полчаса до леса.

Грузовики послушно выстроились и двинулись за «Т-34», который плавно катился по дороге. Соколов обрабатывал раны Бочкину, с удивлением рассматривая разбитые кулаки, распухший нос и изрезанную куртку, будто и правда, его драл медведь огромными когтями. Николай же корчился от боли, но рассказывать о том, что случилось в поле между ним и немецким офицером, не спешил. После того как прошел пыл от драки, ему стало даже стыдновато за то, что пошел на вылазку, не проверив магазин «ППШ». Если об этом узнает дядя Вася, то зайдется в новом приступе ворчания.