Танго с ветром

Теперь и Наталья приходит в движение, но пока молча. Бывают моменты, когда все человекообразные объединяются в резонансе. Это моменты, когда решается вопрос бытия или небытия племени. Как бы там ни было, мы не имеем смысла, если нас не видят и не слышат подобные нам. Отражаясь в них, мы узнаем, что существуем. Кому нужны наши слова, если их никто не услышит? Племя — это и есть тот Бог, которому мы приносим в жертву наши тела, чтобы было кому услышать наши стихи. Но нам нужны тела, которые смогут слышать наши стихи. В этом смысл. И тут племя становится единодушным. И только изгой, преступник, исчадие сатаны в этот момент способен спасать себя в ущерб племени. Потому жечь стихи — все равно что убивать младенцев.

Игорян бросается в воду. Короткими саженками он пытается догнать Риту.

Наталья и Соня тоже встают и начитают метаться по берегу.

— Рита! Назад! Вот дура-то! Вот дура!

Соня бегом бросается на серфстанцию.

Черный пиратский флаг развевается на ветру. Пластиковые стулья и столик пустуют под зонтиком с надписью «Хайнекен». Муха лежит на песке и загорает. Он недоволен, что опаздывает Джонни, что нет клиентов, что день ветреный и, похоже, будет дождь.

Иногда Муха смотрит на горизонт и понимает, что там, за пеленой подсвеченного Солнцем воздуха, непостижимая уму бесконечность. Как и все дети, Муха в детстве задавался вопросом: а что там, где кончается все? Но никто не смог ответить ему на это, а своего ума у Мухи не хватало. И он постепенно выбросил эти мысли из головы, решив уцепиться в жизни не за мысли, а за удовольствия и вещи. Вещи были твердыми и надежными. А удовольствия выключали мысли. И вскоре он осознал, что самое верное — это включать мысли только для поиска удовольствий.

Но иногда помимо воли Мухи в его мозг прорывалась необъяснимая тревога, проникающая на Землю сквозь атмосферу из космоса. И он начинал тосковать. Но и с этим он научился бороться.

Ощущения. Вот что важно. Ветер, солнце, горячий шорох песка. Это отлично заполняет пустоту не организованного ничем времени. Надо только вникать очень подробно в каждое свое чувство. Поэтому Муха не торопится. Его ладонь лежит на песке неподвижно и впитывает жар, долетевший от Солнца. Муха делает это, ни о чем не думая, как кот. Кот ведь не думает ни о чем. И кот прав. Думай, не думай. Все будет так, как будет.

Вот сейчас Муха лежит на песке и будет лежать, пока что-то не случится. Неожиданно Муха замечает бегущую со всех ног Соню. Но Муха не пытается опередить события, он не предполагает и не просчитывает никаких версий, просто ждет. Все случится само.

Соня падает на колени рядом. Она шумно дышит, и дух горячего женского тела ударяет Мухе в ноздри.

— Привет, Муха. А где Джонни? — выдыхает Соня.

Муха лениво поднимает голову.

— Откуда я знаю. Позвонил, сказал — позже будет. А че?

— Муха! Рита! Посмотри! Такие волны! — Соня кричит. Голос вырывается из самой глубины ее тела. — Она съела три таблетки «Феназепама». Муха! Дай мне скорее серф!

— Тебе-то он зачем сейчас? — криво усмехается Муха.

Он пружинно вскакивает на ноги, бросает взгляд в ту сторону, где мелькает среди волн голова Риты.

— Она не доплывет обратно! — говорит он. — Там течение тащит в море.

— Что же теперь? — в голосе Сони тревога.

— Сиди здесь! За старшую будешь, — на бегу бросает Муха и скрывается в ангаре, Соня топчется на ветру.

Рита качается в волнах. Ей хорошо, море уносит ее к себе, но Рита не замечает этого. Рита сама не знает, где она. В ее голове кружится странное месиво прошлого, которое угнездилось в клетках ее тела и никак не хочет уйти от нее. Это ее прошлое вцепилось в нее странным дурным спрутом, оно обхватило шею Риты и начинает тянуть ее в глубину.

Надо что-то решить, но Рита не может решить — море качает ее между двумя безднами и бездна света надо головой недоступна, бездна темной воды всегда готова поглотить. И спрут прошлого уже готов погрузиться туда.

Рита оглядывается и не видит берега. Только когда волна подбрасывает ее вверх, она замечает вершину горы. Рита пугается и поворачивает, но бездна тащит ее назад.

Соня стоит на берегу и смотрит, как быстро Муха несется на серфе Джонни, как медленно плывет по сравнению со стремительным движением серфа Игорян.

Муха быстро настигает Риту, но невидимый спрут уже утягивает ее в глубину. Муха роняет парус и ныряет. Там, в глубине, он подхватывает Риту за подмышки сзади и всплывает с ней наверх.

Рита цепляется за парус, потом по нему перебирается к доске и выкарабкивается. Муха снимает с себя спасательный жилет и отдает его Рите. Рита тратит остатки сил, чтобы надеть его и без сил распластывается на доске. Берег виден только тогда, когда волна поднимает сефр наверх.

— Как далеко! — стуча зубами, выкрикивает Рита.

— Здесь течение в море уходит, — поясняет Муха. — Тут все тонут. Все назад гребут, а надо поперек.

Соня пристально следит за парусом Мухи, стоя на песке. Море захлестывает ее ноги и тысячей рук пытается утащить ее тело туда, в темную утробу. Сделать ее воспоминанием.