Танец тюльпанов

— Нам сказали, что она больна, — вставила Хулия.

— Очень, — кивнула монахиня. На ее лицо набежала тень.

— И все из-за огорчения, — добавила сестра Кармен.

— Огорчения?

Монахиня с серьезным видом кивнула. Прежде чем она успела ответить, сестра Тереса подалась вперед и заговорила, понизив голос, будто делилась секретом.

— К нам влезли воры. Такое уже случалось. У нас то и дело обирают ящик для пожертвований. Ни уважения, ни совести. Красть перед святым распятием!

Сестеро и Хулия обменялись скептическими взглядами.

— И это так огорчило настоятельницу?

— На этот раз стало еще хуже. Они пробрались в монастырь, пока мы спали, решив, что мы храним что-то очень ценное. Люди уверены, что в церкви полно богатств, но здесь ничего не осталось, — заметила сестра Тереса.

— Я не помню никаких заявлений. Когда это было? — Хулия нахмурилась.

— Около шести месяцев назад.

— Семи, — уточнила сестра Кармен.

— Семи, — поправилась сестра Тереса. — Разумеется, мы никуда не обращались. Мы уже давно перестали подавать заявления. Какой в этом смысл? Хоть раз кто-нибудь решил проблему с ящиком для пожертвований? Нет. Вот и все. Полиция плевать хотела на каких-то бедненьких монашек.

— Они похитили деньги? — спросила Сестеро.

Монахини одновременно покачали головой.

— Не нашли, — радостно заявила сестра Кармен. Ее лицо светилось от гордости.

— У нас особо ничего и не было. Не думайте, что на наши средства можно вывести общину из нищеты, — поспешила вставить другая. — Этого хватает, чтобы содержать себя и время от времени делать ремонт, ведь здание очень старое, а государство никак не помогает нам с реставрацией.

— Я так и не поняла, что же случилось с настоятельницей? — вмешалась Сестеро. — На нее напали?

Сестра Тереса скорбно поджала губы.

— Вечером ничто не предвещало беды, но утром мы нашли ее без сознания. Ее увезла «Скорая», и она несколько недель провела в больнице в Басурто. Там хорошие врачи… Но сделать ничего нельзя. Она в коме. — Монахиня то и дело печально покачивала головой. Сестра Кармен подле нее тихонько молилась. — Теперь мы ухаживаем за ней здесь. Где ей быть, как не с сестрами?

— Мне очень жаль, — пробормотала Сестеро, сбитая с толку. Судя по выражению лица Хулии, она тоже ничего не понимала. — Но какое отношение это имеет к ограблению?

— Это случилось в ту самую ночь, — пояснила старшая монахиня. — Настоятельница, должно быть, услышала шум, встала и обнаружила злоумышленников. Не знаю, напали ли они на нее или она просто испугалась, но мы нашли ее без сознания в коридоре. Затем подоспела сестра Кармен и увидела, как кто-то сбегает вниз.

Молодая монахиня кивнула.

— Поверить не могу, что вы решили не сообщать об этом в полицию, — сказала Сестеро. — К вам пробрались грабители, настоятельница впала в кому, и никто не собирается ничего делать… Это невероятно!

— Но мы же отвезли ее в больницу, — запротестовала сестра Кармен.

— И все равно не уведомили полицию? — возразила Сестеро.

— У нас ничего не пропало. Да и что бы вы сделали? — Сестра Тереса с вызовом посмотрела на нее. — Пришли, перевернули бы все вверх дном и стали бы копаться в наших вещах. А в результате? Ничего, как обычно!

— Что сказали врачи? — вмешалась Хулия, прерывая поток упреков.

— Что она впала в кому. Ее мозг получил необратимые повреждения. Ей не хватало кислорода. На все воля Господа, — сказала сестра Кармен.

— Мы можем ее увидеть? — спросила Сестеро. Из ее голоса исчез любой намек на дружелюбие.

Сестра Тереса тут же покачала головой. Она тоже отбросила притворную сердечность.

— Вам ни к чему видеть бедную старуху, прикованную к постели. Это оскорбление ее достоинства.

Сестеро посмотрела ей в глаза. Вся эта история ей совершенно не нравилась.

— До этого мы спрашивали о девушке, которую отослали в Лурд в 1979 году. Мы хотим понять, почему она бросила работу и решила уехать с вами, — сказала Хулия. Сестеро мысленно поблагодарила ее за смену темы.

Сестра Тереса неспешно кивнула.

— Мы много кого отправили во Францию, не ее одну. Это были слабые девушки. Вокруг столько грехов, которым подвержены молодые. Их семьи отдали их нам, чтобы мы могли вернуть их на истинный путь, указанный нам Господом. — Монахиня отпила глоток вина и продолжила: — Несколько месяцев, иногда год, вдали от дома и мирских искушений. В Лурде столько дел, так много больных, нуждающихся в помощи при паломничестве. Они славно потрудились на благо нашей общины.

— Вы помните Исабель Отеро? Она была дочерью галисийских иммигрантов. Мы знаем, что она оказалась здесь в 1979 году. Нам очень поможет все, что вы сможете вспомнить, — сказала Сестеро.

Покачав головой, сестра Тереса съела еще одно печенье.

— Разве можно вспомнить что-то конкретное? Здесь побывало столько девушек, что я не смогу вспомнить ни одного имени.

В кармане толстовки Сестеро завибрировал телефон. Сообщение от Айтора — он изучал биографию жертв, и на этот раз ему удалось обнаружить нечто важное:

Арасели Арриета тоже провела несколько месяцев в Лурде.