Танец отражений

— Я встану, — ответил Марк. — И вымоюсь. Но не надену этот мундир — и вообще никакого мундира не надену.

— Сделаешь, что тебе велят, мистер.

— Это мундир барраярского офицера. Он олицетворяет настоящую власть, и барраярцы ее соответственно блюдут. Они вешают тех, кто надевает фальшивые мундиры. — Он сдернул одеяло и сел. Голова у него слегка кружилась.

— Бог мой! — придушенным голосом ахнула Куинн. — Что ты с собой сотворил?

— Полагаю, — заявил он, — вы всё равно можете попытаться втиснуть меня в этот мундир. Но вам стоит принять во внимание будущий эффект. — И он, шатаясь, двинулся в ванную.

Моясь и снимая щетину депилаторием, он обозрел результаты своей попытки к бегству. Просто времени было мало. На самом деле он набрал те килограммы, которые пришлось до того сбросить, чтобы сыграть на Эскобаре адмирала Нейсмита, — ну, может, слегка сверх того, — и это за какие-то четырнадцать дней вместо года, который он набирал этот вес в первый раз. Намек на двойной подбородок. Его туловище заметно потолстело, хотя живот — двигался он осторожно — болезненно раздулся. Недостаточно, еще недостаточно для спасения.

Куинн есть Куинн, она должна была убедиться сама, и она все же примерила на него барраярский мундир. Марк специально обмяк. Эффект вышел… весьма невоенный. Она с рычанием сдалась и позволила ему одеться самому. Он выбрал чистые тренировочные штаны, мягкие шлепанцы и просторную куртку Майлза — барраярского гражданского фасона, с широкими рукавами и вышитым поясом-кушаком. Мгновение он тщательно раздумывал, какой вид больше досадит Куинн: если он повяжет этот кушак вокруг своего округлившегося живота, по экватору, или ниже выпуклости, словно бандаж. При последнем варианте Куинн скривилась, словно съела лимон, и Марк так и оставил.

Она уловила его обреченное настроение. — Наслаждаешься? — спросила она саркастически.

— Сегодня у меня больше ничего веселенького не будет. Так?

Она разжала кулак, сухо соглашаясь.

— Куда вы меня ведете? И коли на то пошло, мы где?

— На орбите Комарра. Мы сейчас тайно вылетим на шлюпке на одну из барраярских военных станций. И у нас будет совершенно секретная встреча с шефом Имперской Безопасности капитаном Саймоном Иллианом. Он прибыл на скоростном курьере из самой штаб-квартиры СБ на Барраяре, опираясь на те весьма двусмысленные зашифрованные сообщения, которые я ему отправила, и он чертовски сильно захочет узнать, почему это я нарушила его обычный распорядок. Он потребует сказать ему, какого черта это так важно. И… — голос у нее сорвался, и она вздохнула, — я буду обязана рассказать ему.

Она вывела его из каюты-камеры и повела по «Сапсану». Очевидно, охранников у двери она отпустила прежде, чем вошла, но вообще-то все коридоры казались пустынными. Нет, не пустынными. Очищенными.

Они подошли к люку пассажирской шлюпки и прошли внутрь; пилотом оказалась сама капитан Ботари-Джезек. Ботари-Джезек и больше никого. Явно намечается вечеринка в очень узком кругу.

Обычная холодность Ботари-Джезек сегодня казалась особенно явной. Когда она оглянулась на Марка через плечо, глаза ее расширились, а темные брови вразлет нахмурились в изумленном осуждении его одутловатой, обрюзгшей внешности.

— Черт, Марк. Ты выглядишь, словно утопленник, пролежавший в воде неделю.

«И чувствую себя так же». — Ну, спасибо, — с подчеркнутой любезностью ответил он.

Она фыркнула — он не знал, было ли это удивление, насмешка или отвращение — и вновь занялась контрольным интерфейсом шлюпки. Люк закрылся, захваты отошли, и в тишине они отчалили от борта «Сапсана». При переходе от невесомости к ускорению Марк снова сосредоточил все свое внимание на собственном набитом желудке и сглатывал, борясь с тошнотой.

— А почему главный человек в СБ всего лишь в капитанском звании? — спросил Марк, чтобы отвлечь свои мысли от тошноты. — Ведь не секретности ради, — все равно все знают, кто он такой.

— Еще одна барраярская традиция, — отозвалась Ботари-Джезек. В ее голосе при слове «традиция» прозвучал легкий оттенок горечи. По крайней мере, она с ним хоть разговаривает. — Предшественник Иллиана на этом посту, покойный великий капитан Негри, не принимал дальнейшего повышения. Этот род честолюбия доверенному человеку императора Эзара был чужд. Все знали, что Негри говорит Голосом императора, и его приказы были превыше любого звания и чина. Думаю, Иллиан… всегда немного стеснялся получить звание выше, чем его бывший начальник. Хотя жалование он получает вице-адмиральское. Какой бы бедняга ни возглавил СБ после отставки Иллиана, ему, наверное, придется застрять на капитанском звании навсегда.

Они приблизились к средних размеров космической станции на высокой орбите. Под конец Марк мельком увидел Комарр, вращающийся далеко внизу и уменьшенный расстоянием до размеров половины Луны. Ботари-Джезек твердо придерживалась траектории, определенной ей предельно лаконичным диспетчером станции. После томительной паузы, во время которой они обменялись паролями и отзывами, шлюпка вошла в причальный люк.