Там, за горизонтом

Псы не отставали, обкладывая жертву со всех сторон. Казалось, что глубокий снег должен играть против собак, но, вопреки предположениям, этого не происходило. Стая регулярно выпускала в стороны щупальца из трёх-четырёх псов, устремлявшихся к поселковым дорогам, на которых снежный покров был не такой толстый из-за того, что сдувался ветром. Выигрывая таким образом во времени и не так сильно уставая, хитрые псы подбирались к добыче с боков и спереди, назад же лося не пускала многочисленная погоня.

– Умные собачки, – глухо процедил Михаил, разглядывая хвостатых преследователей через оптический прицел. – Сашки, оба поднимайтесь наверх, стволы не забываем. Антоха, Витёк и Владимир, прыгаем на вездеходы. Я с вами. Жека и… где наши боевитые амазонки?

Михаил оглянулся в поисках Майи Пак и Маши Солнцевой.

– Мы здесь! – выбежали из летней кухни девушки.

– Вы втроём дуйте на чердак дома Владимира и берите собак на прицел. Руки не дрогнут собачек убивать, девочки? Рации не забудьте, огонь по команде.

– Нет, – за двоих мотнула Маша головой.

– Вы ещё здесь? – Троицу будто ветром сдуло. – Володя, заезжаете со стороны озера. С тобой будет Витёк, мы с Антоном несёмся по дороге к ельнику и отсекаем собак от леса. Деваться им некуда, только к поместью прорываться, а тут их есть кому встретить. Надеюсь, у молодёжи руки не дрогнут. У нас преимущество в скорости, главное – не профукать его и взять стаю тёпленькой, раз уж она сама идёт к нам в руки. По машинам, ребятки! Работаем!

Вездеходы выскочили на расчищенную бульдозером дорогу, разъехавшись каждый по своему маршруту. Валентина и Наталья закрыли ворота. Псы, почти загнавшие порядком уставшего лося, чёрно-рыжими шкурами почувствовали неладное, но голод и кровь, капавшая с подранных боков сохатого и орошавшая снег, сыграли с ними злую шутку, замутив головы и дав людям время занять позиции. Могучий широкогрудый вожак (по крайней мере, Михаил надеялся, что примеченный им ранее громадный кобель – главный в лающей своре) начал настороженно оглядываться, пробуя носом воздух.

– Поздно, – процедил Михаил, беря вожака на прицел. – Командуй, Антоха!

Сухо треснул первый выстрел, кобель подпрыгнул вверх, плюхнулся в сугроб и закружил на месте, поливая снег под лапами кровью из раны на боку. Мгновением позже затрещало со всех сторон. Неизвестно, чья пуля поставила точку в жизни вожака, повторно сбив его наземь. Визг и предсмертный вой перекрывали звуки стрельбы. Задрав голову, сохатый из последних сил рванул из почти захлопнувшейся западни. Оторвавшись от избиваемой стаи и пробившись через целик до дороги, он процокал до ворот поместья, где замер, напряжённо поводя боками и прядая ушами. Упавшая на снег хлебная корка, густо посыпанная солью, решила исход раздумий лося в пользу принятия человеческой помощи.

Угодило в западню и рассталось с жизнью без одного три десятка псов. Около десятка сумело сбежать, вовремя рванув под защиту леса.

– Не жалко собачек? – спросил Владимир Михаила, закидывая очередную тушку на прицепленные к вездеходу волокуши.

– Жалко у пчёлки, – огрызнулся Бояров. – По крайней мере, теперь они к нам не скоро сунутся, если вообще сунутся. Удравшие подранки охотиться не смогут и скорее всего сдохнут, а уцелевшие… Не знаю, не знаю, их участи я бы тоже не стал завидовать. Снега, сам видишь, какие, много не наохотишься, а в городе им будут не рады, крыс на всех не хватит.

Михаил ошибся. Через два дня Антон поутру обнаружил у ворот трёх исхудавших щенков. Не только он, все люди в поместье ломали голову над загадкой их внезапного появления у порога. Сами ли они пришли или отчаявшаяся сука привела свой помёт к людям, спасая потомство от голодной смерти? Выпавший на рассвете снег скрыл все следы. Второй загадкой было молчание хаски, которые не подали голос на чужаков. Пристрелить мелких ни у кого не поднялась рука, поэтому злобноватую щенячью команду взяли на довольствие. Через месяц два кобелька и сучка обжились окончательно, вспомнив, что их вообще-то одомашнили тысячи лет назад.

Сохатый, названный Борькой, неделю отъедался на дармовых харчах, ночуя под навесом за стайками и никого близко не подпуская к себе. Сено он брал после того, как люди уходили из поля видимости. Поправив здоровье, лось решил уйти не попрощавшись, но не сумел вскрыть запор на воротах, поэтому лесному гостю пришлось ждать, пока ему откроют хозяева, причём последним пришлось убраться в дом, чтобы не смущать копытного великана. Выглянув на улицу, Борька встряхнулся и зашагал по дороге к тёмному частоколу ельника. Даже спасибо не сказал.