Там, где дует сирокко

Этот его знакомый, записанный в трубке как «Амин», поднялся, видать, высоко – они не говорили голосовыми, боясь, что те легко могут отследить, но даже в коротких фразах, которые высвечивались в окошке маль-амр, на минуту перед тем, как их сметала метёлочка, сквозило высокомерие человека, который привык видеть перед собой раболепные улыбки подчинённых. Его собственная должность – роис небольшого города на окраине Халифата – не так чтобы уж сильно впечатляла «Амина». Видать, его бывший однокашник влез выше. Но чем выше поднимаешься, тем больнее падать и тем больше у него врагов. «Амин» – он представился ему под этим именем – словно говорил с незнакомцем, и говорил так, что прочитавший их диалог посторонний не понял бы, что речь идёт о двух старых знакомых. Уж не говоря о секретном окошке, о стиравшей следы «метёлочке» и о фальшивой карте. Осторожный ты хорёк, давай уже к делу.

И «Амин» перешёл к делу. Его надо лично связать с дружком Таонги, потому что «возникли насчёт него некоторые предположения». Да, он может приобрести товар. Да, это поможет «достичь их целей в вилайете и за его пределами». Робкие поползновения узнать о целях были отвергнуты мимоходом. «Амин» загонял его в роль посредника, и это было плохо само по себе, но речь тут даже не шла об уязвлённой гордыне. Если что-то пойдёт не по плану, если их общение выплывет – нетрудно догадаться, что все нити приведут к нему. У него нет денег и влияния, чтобы откупиться, его исчезновение и скандалом-то большим не станет, по крайней мере, за пределами Марсалы.

И от мысли, что что-то пойдёт не по плану, он чувствовал, как влажнеют ладони и неприятно сводит кишки. За последние недели шейхи – или Орден Верных, или кто там стоял за всем этим дерьмом – не раз давали понять, что играют серьёзно.

Голосок разума (или трусости, которую за разум часто принимают) тоненько пищал в голове, что самым разумным будет немедленно оборвать разговор, выбросить трубку и, если не помогать шейхам, то хотя бы не путаться у них под ногами. Но иногда в жизни бывает как при спуске с горы – начав идти, уже почти невозможно остановиться.

И он негнущимися пальцами выбил: «Я передам ей всё, что ты сказал. Всё будет, как мы наметили».

«Иншалла», – коротко ответил его собеседник, и окошко разговора, вспыхнув, исчезло.

Замиль затянулась шишей и выпустила душистый дым. Протянула трубку Джайде, но та покачала головой.

– Что ты собираешься здесь делать? – спросила она повторно.

Джайда сморщилась, будто нерадивый ученик, не выучивший урок и понимающий, что учитель от него не отстанет.

– Замиль, ну не надо… – жалобно проговорила она, – давай просто посидим, хорошо ведь.