Там, где дует сирокко

У неё эти слова вызвали только кривую улыбку. Джайда, танцевавшая в полупрозрачных шальварах и ублажавшая потом ночью мужчин, каким-то непостижимым образом сохранила мышление ребёнка. Столкнувшись с чем-то неприятным, она старалась об этом просто не думать, словно надеясь, что всё как-то само разрешится.

Хотя сидят они и вправду неплохо. Их квартирка при всей её простоте имела преимущество – небольшой балкончик, который выходил во двор так, что большую часть дня был в тени. Здесь не было ни шума моторов, ни запаха гари, выхлопных газов и прочего адского дыхания окраины Суса, как и едкого, липкого жара, который на солнечной стороне буквально сводил с ума. Потому она и купила в лавчонке в конце улицы небольшую шишу вместе с кофеваркой и сейчас наслаждалась сочетанием неплохого кофе и вполне приемлемого табака.

Но увы, она – не Джайда, и просто не думать о будущем у неё вряд ли получится.

Она прикусила край трубки и снова втянула в себя крепкий дым.

Где-то внизу кричали друг другу чёрные мальчишки, гонявшие мяч по пустырю за школой.

Джайда сидела напротив неё на крошечном стульчике, сложив руки на коленях, и Замиль снова подумала, что та выглядит как школьница, не сделавшая домашнего.

– Я так понимаю, нас не объявили в розыск по сети «Масида-фи-ран»[1]. Это та, что для всего Халифата, поиск преступников, – последнее пояснение предназначалось Джайде, – а здесь, в другом вилайете, у шейхов Острова руки коротки нас достать. Можно выдохнуть. Но долго мы тут оставаться не можем.

– Почему? – спросила Джайда, и Замиль подавила желание выругаться.

«Потому что здесь почти то же, что в Мадине, только ещё хуже, и мне этого хватит с головой!» – хотелось крикнуть ей. Но вместо этого она вздохнула и потянулась за чашечкой кофе.

– Твои деньги скоро кончатся, – сказала она, – на что ты будешь жить потом?

– Я… – Джайда опустила глаза, потом виновато посмотрела на неё, – ну живут же здесь как-то люди. Что-то найду…

– Без документов вилайета, без связей, без профильного образования ты найдёшь либо работу за гроши в какой-то вонючей закусочной, либо… либо придётся торговать тем, чем мы торговали в доме Зарият, – Замиль произнесла эти слова как будто походя, но при этом наблюдая из-под опущенных век за реакцией малийки, – с той разницей, что там у нас была защита от всех – это Зарият всё-таки могла обеспечить. А здесь – ничего. Мы должны будем стать просто уличными кахаба[2], самыми обычными. Знаешь, как такие заканчивают?

– Но… не все же женщины тут идут на улицу, – робко воспротивилась Джайда, хотя Замиль видела, что её слова произвели впечатление.

Малийка раньше не сталкивалась с необходимостью планировать своё будущее, подумалось ей. Оказалась в доме у Зарият совсем юной, а там уже старшая решала за неё всё: где жить, что танцевать, с кем спать и даже сколько весить. И теперь Джайда напугана размерами этого мира и тем, что она ничего о нём не знает и не понимает. Не показать бы ей, насколько напугана и сама Замиль.

– Не все, – кивнула она, – но у других женщин здесь есть семья, есть родители, которые могут подыскать мужа, есть хотя бы свой угол. Как думаешь, насколько нам хватит денег снимать даже эту дыру?

Словно подтверждая её слова, на балконе в соседнем подъезде, выдававшемся клинообразно, так, что было видно с их балкона, появилась полная чернокожая женщина и начала развешивать на верёвках постиранное белье. Ей крикнули что-то снизу.

– Дыра, – прокомментировала Замиль, – потому я и говорю, надо выбираться отсюда.

– Но разве это возможно?

– Как-то же мы добрались сюда? – она отставила чашку и хотела опять затянуться шишей, но, подумав, протянула трубку Джайде. Под взглядом Замиль та взяла её, поднесла к губам, сделала глубокую затяжку и закашлялась.

– У Стефано есть катер, – продолжила свою мысль Замиль, когда Джайда отдышалась, – я знаю, он рыбацкий, но раз доплыли на нём сюда, уплывём и отсюда. Стефано – не Салах, он в последний момент не сдрейфит.

– Ситифан говорил, что на Острове затевается что-то нехорошее, – сказала вдруг Джайда, – и что об этом Салах узнал из того, что… что передала ему ты.

«Что ты украла», – перевела Замиль про себя и мрачно усмехнулась. Сколько уже её планов пошло коту под хвост. А ведь началось всё с того, что она просто надеялась толкнуть на тёмной стороне Зеркала данные, скопированные с наладонника обкурившегося шейха.

– Это неважно, – она махнула рукой, – вернее, это было важно в Аль Джазире, но мы покинули вилайет. Здесь я не знаю, как и кому это предлагать, и интересно ли оно кому-то вообще. Эти люди важны только на Острове.

– Ситифан говорит, что нет, – покачала головой Джайда, – он говорит, что эти люди хотят крови у нас в вилайете и по всему Даулят-аль-Канун, и не только, и что их надо остановить, и что…

– Да какая мне разница, что болтает этот Стефано? – вспылила Замиль, но, вздохнув, взяла себя в руки. – Послушай. Он назрани, и ему, конечно, не нравятся шейхи… как и мне. Так тем больше ему причин помочь нам бежать за море. Может, и он сам захочет там остаться.