Так берегись

– Ты, разумеется, думаешь, что я всё равно буду тайком тебя охранять, – усмехнулся мой друг. – На твоём месте я бы и сам так думал. Ладно, эту проблему решить несложно. Я когда-то учил тебя усыпляющему заклинанию, это очень легко… правда, не в твоём случае. Не стоит понапрасну расходовать силы, тебе ещё добираться до пустыря, а потом возвращаться обратно. Поэтому позови сюда леди Базилио. Впрочем, нет, на Безмолвную речь тебе тратить силы тоже не надо. Я сам её позову.

– Но зачем? – изумился я. – Чем она нам поможет?

– Всем, – лаконично ответил мой друг. И замолчал надолго, видимо, говорил с Базилио. Наконец объяснил: – Юная леди, в силу своего происхождения, очень легко обучается Очевидной магии. Буквально схватывает на лету. Усыпляющему заклинанию я её за пару минут научу. Два часа сна мне сейчас совершенно точно не помешают. Дольше, извини, не могу: у меня довольно много дел на эту ночь запланировано. Но два часа на прогулку без моего присмотра у тебя есть.

Несколько секунд я только хлопал глазами, обрабатывая информацию. Наконец спросил:

– Ты что, собираешься добровольно подвергнуться усыпляющему заклинанию только для того, чтобы я не думал, будто ты тайком меня охраняешь? Спасибо, что тут ещё скажешь. Но по-моему, это уже перебор.

– Да ладно тебе – «перебор». Не в статую же я решил превратиться, – отмахнулся сэр Шурф. – Тут даже говорить не о чем. Сон это просто сон.

– «Просто сон» – когда сам засыпаешь, а не подчиняешься чужому колдовству.

– Ай, брось. Это будет самое примитивное заклинание, которое действует только при обоюдном согласии и никакой особой власти заклинателю не даёт. Всем хорошо: юная леди научится новому магическому приёму, я как следует отдохну, а ты будешь уверен, что на два часа остался без помощи и охраны. И совершишь так называемый храбрый поступок, без которого тебе жизнь не мила. Пойдёшь, полюбуешься на своё наваждение, заодно убедишься, что вполне способен себя контролировать. Такие важные вещи о себе лучше знать.

Вот будет номер, если ни хрена не способен, – мрачно подумал – хвала магистрам, всё-таки не я сам, а почти постронний трус, зачем-то поселившийся в моей голове и взявший там слишком много воли.

– Ещё как способен, – повторил Шурф, видимо, специально для труса. – Когда сам того хочешь. И только попробуй не захотеть! Вот тогда я по-настоящему рассержусь. С того света тебя достану – специально для того, чтобы перестать с тобой разговаривать. Всякий раз при появлении твоего призрака буду демонстративно отворачиваться и уходить.

В ответ на эту угрозу я наконец рассмеялся – не экономя силы, от сердца, как в прежние времена.

* * *

Пока Базилио прыгала от восторга, узнав о предстоящей ей миссии, пока училась усыпляющему заклинанию, пока собиралась с духом, чтобы заколдовать аж самого сэра Шурфа, который, конечно, сам велел это сделать, но рука не поднимается всё равно – в общем, пока эти двое возились, время начало приближаться к полуночи, поэтому мне поневоле пришлось снова плюнуть на свою экономию, причём всерьёз плюнуть, по-крупному: отправиться на пустырь Тёмным Путём. Хотя поначалу я собирался ехать туда в амобилере, чтобы было на чём вернуться обратно, если силы совсем оставят. Всё-таки с рычагом я даже в предобморочном состоянии могу управляться. И после смерти, наверное, тоже смогу, хотя бы первые несколько дней.

Но выбора не было: или я пойду Тёмным Путём, или не успею увидеть появление поезда. И тогда получится, Шурф совершенно напрасно принёс себя в жертву. В смысле, завалился спать с таким довольным лицом, словно мечтал об этом последние трое суток. Впрочем, примерно зная его расписание, не удивлюсь, если и правда мечтал.

В общем, я шагнул Тёмным Путём – не на сам пустырь, а на дорогу поблизости, памятуя, что ради появления поезда, следует не топтаться на месте, а куда-то идти.

В глазах у меня потемнело, как это теперь всегда случалось от колдовства, земля начала уходить из-под ног, словно я только что слез с карусели, а кровь так гулко стучала в висках, что несколько секунд я вообще ничего, кроме этих ударов, не слышал. И ничего не видел, кроме красноватой внутричерепной темноты. Зато потом увидел сразу целое море движущихся разноцветных огней и услышал такую задорную музыку, что ватные ноги стали проситься в пляс, а это для меня не то чтобы характерно. Я и на пике формы совсем не завзятый танцор. Однако музыка произвела на меня такое воздействие, что я на ходу невольно притоптывал ей в такт, и это ненужное избыточное усилие неожиданно меня взбодрило. Скорее придало мне сил, чем отняло.

Может, если нанять музыкантов, чтобы всюду за мной ходили, я без всяких дополнительных ухищрений сразу в форму приду? Каких только чудес не бывает. Ну и само по себе красиво – везде, включая рабочие совещания, таскать за собой музыкантов и непрерывно приплясывать, тот самый уровень абсурда, который я больше всего люблю, – весело думал я, приближаясь к пустырю.