Так берегись

Кофа ежедневно отправлял на ночную ярмарку своих агентов и потом с удовольствием пересказывал новости: появилась палатка с отличным иррашийским вэром[14]; мастер Тота Бакви поставил на пустыре продавца со своими знаменитыми огненными игрушками, и у бедняги Хаббы Урашти сразу резко упали продажи светящихся вееров; подвыпившая компания отставных гвардейцев попыталась взять поезд штурмом, результатом стала вывихнутая нога прыгнувшего в пустоту предводителя и несколько синяков у его товарищей, но дежурный полицейский знахарь прямо на месте всех исцелил; фокусник, раздевающий взглядом, раньше выступавший на Синей площади в Новом Городе, теперь устраивает представления на пустыре; на ярмарку забрела компания Новых Древних архитекторов и на радостях превратила несколько мешков неиспепелённого мусора в деревянные прилавки с навесами от дождя; братья Ярайнис взялись за ум и стали привозить вместо своей жуткой кислятины вполне приличное уриуландское вино с приморских виноградников; студент лингвистического факультета Королевской Высокой Школы Чуба Шумара полночи распевал настоящие арварохские боевые песни, в конце концов ему собрали полную кружку денег, лишь бы замолчал; Трина Лумайнис из «Лесного Дома» прислала на новую ярмарку племянника, чтобы торговал её знаменитыми травяными настойками; Гоппа Талабун самолично сколотил посреди пустыря беседку с вывеской «Заблудший скелет» и обещает уже с завтрашней ночи присылать туда поваров; на ярмарке появилась компания юных девиц в старомодных шёлковых масках, но их всё равно опознали – правнучка нынешнего дворцового церемониймейстера и её подружки, все из знатных семей, следовательно, ярмарка стала модной в кругах аристократической молодёжи – грандиозный успех!

Словом, ночная ярмарка процветала. Поезд теперь проезжал через пустырь ежедневно, вне зависимости от того, прогуливались зрители, или сидели в креслах под тентами, или вообще лежали в траве. Даже присутствие Джуффина больше не отпугивало наваждение; на самом деле, я его не расспрашивал, но был совершенно уверен, что шеф Тайного Сыска иногда приходит взглянуть на поезд – было бы странно, если бы нет.

По свидетельствам очевидцев, из открытых окон вагонов теперь всегда доносилась весёлая музыка, звон бокалов и смех; это считалось очень хорошим знаком: значит, волшебные духи и демоны из иных миров веселятся, довольны и пошлют столько удачи, что хватит на всех. Удивительно всё-таки, с каким энтузиазмом жители столицы Соединённого Королевства, где даже младенцы колдуют, чтобы пелёнки оставались сухими, сочиняют завиральные легенды и как легко и охотно сами в них тут же верят. В точности как люди, живущие в мире, где нет вообще никаких чудес.

Впрочем, я сам тоже думал, что звон бокалов и смех это добрый знак – для меня лично. Значит, Агата прекрасно проводит время со своими вымышленными друзьями, и я могу не особо терзаться совестью, что надолго оставил её одну.

Я собственно и не терзался – а как ещё объяснить, что не приходил на пустырь почти три дюжины дней. Причём на Тёмной Стороне я за это время побывал неоднократно, по делу и просто так, ради собственного удовольствия, но ни разу не попросил отправить меня в гости к Агате. Объяснял себе: не хочу надоедать бесконечными просьбами, – но, конечно, лукавил. О других вещах я, когда требовалось, совершенно спокойно просил.

Всё это в целом было совершенно на меня не похоже, прежде я никогда себя так не вёл. Я же, в сущности, просто устроен – или чего-то хочу и стараюсь получить, не откладывая, не останавливаясь ни перед какими препятствиями, или не хочу и сразу выбрасываю из головы. А вот так – постоянно вспоминать прекрасное наваждение, дотошно расспрашивать очевидцев, целыми днями думать о поезде и Агате и при этом радоваться всякому новому поводу отложить нашу встречу – слишком странное поведение для меня.

Но ещё более странно выглядело моё возвращение. В тот вечер в соседском трактире «Свет Саллари» затеяли играть в Злик-и-Злак – не как обычно вдвоём-втроём, а большим составом, со мной получилось одиннадцать человек. Злик-и-Злак отличается от большинства известных мне игр тем, что чем больше участников, тем интересней играть. А собрать такую компанию удаётся нечасто, мы все занятые люди, поэтому я, не раздумывая, согласился с ними сыграть. Увлёкся игрой так, что руки дрожали от волнения и азарта, когда бросал кости. Выиграл две партии, проиграл три и уверенно вёл в шестой, заранее ликовал предвкушая скорую победу и общий возмущённый вой, но вдруг встал, сказал: «Вызвали по срочному делу, не серчайте, доигрывайте без меня», – и сперва шагнул Тёмным Путём на дальний край пустыря, где вовсю бушевала ярмарка, а уже потом изумлённо спросил себя: что это вообще было? Что на меня нашло? Какого лешего я внезапно умчался, сдав отличную партию, мне же до победы всего пара ходов оставалась? При самом большом невезении, четыре-пять.