Тайная жизнь Софи

– Просто сделай, как я прошу, – ответила Энди. Она достала свой телефон и быстро набрала текстовое сообщение для Мартина, когда направилась к лифту.

Скажи Люку, что с его друзьями побеседует очень хорошая сотрудница, офицер полиции. Позвоню, когда/если будут новости. X.

К своей досаде, она нажала на кнопку отправки раньше, чем осознала, что в конце сообщения добавила Х – символ поцелуя. Черт побери! Теперь было уже поздно отыгрывать назад. Пусть сам решает, как это понимать. Если он поймет неправильно, она его поправит.

Мартин ответил через несколько секунд:

ХХХХХХХХХХХХХХХХХХ

ХХХХХХХХХХХХХХХХХХ

Стараясь не рассмеяться, Энди убрала телефон и вызвала лифт, чтобы спуститься в столовую. Дежурный сержант должен был связаться с ней, как только Хелен Холл и ее клиент будут готовы к разговору. Тем временем ей нужно было о многом подумать и кое-что прочитать.

Устроившись за свободным столиком с первой чашкой кофе за день, Энди достала фотокопию дневника Софи и обратилась к записям, сделанным вскоре после смерти Джилли Монро. Она решила заняться этим сейчас, поскольку чувствовала, что они упустили из виду прежнюю Софи, нежную и растерянную девочку, какой она была до того, как ее мир начал распадаться на части после рождения Арчи – до того, как ей пришлось бороться с ощущением, что она больше ничего не значит для своей семьи. Это было своеобразное путешествие в прошлое, которое сама Энди так часто предпринимала в мыслях о Пенни, вспоминая о сестре как о счастливой и беззаботной девочке, которой она была до того, как они перестали обращать внимание на зловещие перемены в ее поведении.

Ее удивило, что после смерти Джилли появилась только одна запись, и она была сделана примерно через месяц:

Теперь у меня остался только этот дневник. Это не спасает от тоски по маме, но иногда, когда я смотрю на страницы, то чувствую, как будто она смотрит вместе со мной. Надеюсь, она счастлива там, где она теперь, и не очень сильно скучает по нам. Дорогой Иисус, пожалуйста, передай маме, что я люблю ее всем сердцем и постараюсь как следует ухаживать за ее цветами.

Сглотнув, Энди перевернула страницу и обнаружила то, что сначала показалось ей поразительно совершенными стихами для такой маленькой девочки. Потом она поняла, что Софи прилежно переписала стихи из некоторых любимых песен своей матери: «Будь как женщина», «Я снова увидел ее», «Мы вместе, крошка». Энди было легко представить Гэвина и Джилли, поющих вместе, как Сонни и Шер[20], а их малышка Софи сияла от счастья, наблюдая за ними.

Последней песней, которую она переписала, была «Иисус хочет, чтобы я стал солнечным лучом для Него». Как и в первый раз, когда она прочитала эти стихи, Энди почувствовала, как к ее глазам подступили слезы. Она так долго не слышала эту песню, что почти забыла о ее существовании, но теперь смотрела на слова, как будто могла слышать себя и Пенни, поющих вместе в воскресной школе.

Где ты, Пенни? Что случилось? Неужели ты никогда не вернешься к нам?

Наступит ли время, когда она перестанет задавать эти вопросы?

Понимая, что на страницах дневника она не найдет никаких ответов, но лишь укрепит ощущение связи с Софи, подобное тому, которое она испытывала со своей сестрой, Энди отложила фотокопию и сделала глоток кофе. Она только успела собраться с мыслями, как ее мобильный телефон сообщил о получении эсэмэс от Грэма:

Хочу, чтобы ты знала, что я вернулся в Кестерли. Буду рад встретиться с тобой. Выбери любое удобное время и позвони. Г.

Секунду спустя телефон зазвонил. Энди увидела, что это Мартин, и включила прием.

– Привет, – сказала она. – Если тебе нужны последние сведения о расспросах Джеммы, то она еще не приступила к делу.

Поскольку Мартин повторил ее слова, она поняла, что Люк должен находиться рядом, и добавила:

– Скажи Люку, чтобы не беспокоился. А вообще-то, передай ему трубку.

– Привет, мам, – с деланой жизнерадостностью приветствовал ее Люк. – Мы слышали в новостях, что вы взяли этого поляка. Если он сделает признание или что-то вроде того, это будет означать, что мы сняты с крючка?

– Наверное, – со вздохом ответила Энди.

– Классно, то есть отлично. Спасибо. Передаю трубку папе?

– Тебе понравилось мое сообщение? – спросил Мартин, вернувшийся на линию.

– Очень забавно, – ответила Энди, стараясь сохранять серьезность. – Надеюсь, ты понял, что я поставила крестик по ошибке.