Тайна "Фламинго"

— Конечно, дорогая. Тебе не видно из-за груди, — сострил Иден и разразился новым приступом смеха.

Эм сложила руки и с достоинством переждала этот взрыв веселья.

— Прошу прощения. — Грег вытер слезящиеся глаза и посерьезнел. — От имени всех нас. Ужасно глупо, но почему-то мне полегчало. Серьезно, Эм. Та подушка меня здорово беспокоила. Но явно тот, кто выдавал себя за тебя, был слишком худ, ему понадобилось увеличить фигуру, хотя бы с помощью подушки. А как насчет одежды? Сколько у тебя пар красных джинсов? Не пропала ли у тебя недавно пара джинсов?

Виктория ахнула, а Эм сердито ответила:

— Я об этом не подумала. У меня четыре пары джинсов, но одну пару никак не могут найти.

— Давно она пропала? Эм пожала плечами.

— Возможно. Я не заметила раньше, Захария, видно, тоже. Только сегодня утром я обнаружила пропажу, так как три пары находятся в стирке.

— Предположим, кто-то решил украсть джинсы. Это сделать легко или трудно? Для постороннего человека?

— Очень легко! Выстиранное белье вывешивают на веревках за кухней. Если нужно что-то украсть, то следует лишь дождаться удобного момента. Да, иногда кое-что пропадает. Обычно посудные полотенца. Но Захария заметил бы пропажу моих джинсов. Разве что он тоже стареет, как и я.

Гилберт посмотрел в раскрытую записную книжку себя на колене и нахмурился:

— Между прочим, несмотря на твои сомнения по поводу алиби, у тебя может оказаться железное алиби. Что ты играла за роялем в тот вечер?

— Я играла концерт Торони. Концерт долины Рифт. Этой пластинки больше не существует.

— Я знаю. Ее разбил полтергейст. Я также помню, что пластинка была в единственном экземпляре и ее нельзя купить. Правильно?

— Да. Он записал ее для меня в Нью-Йорке. Но боюсь, что мои слуги не различают одну мелодию от другой!

— В этом ты не права — возразил Грег — Обычный африканец лучше разбирается в музыке, чем можно себе вообразить, а в том концерте композитор использовал много мелодий и ритмов разных племен, ведь Торони сочинял здесь, на Фламинго. И ты в последнее время часто играла эту музыку. Трое из твоих слуг показали, что ты играла «песни Бваны Торони». Все-таки у тебя не такое уж плохое алиби. Нам конечно, придется проверить: послать телеграмму в Нью-Йорк и удостовериться, что ты не могла купить дубликат. Если мы получим отрицательный ответ, как я и надеюсь, то дело в отношении тебя будет закрыто.

— Я считаю, что дело закрыто и без телеграммы, — неожиданно вступил в разговор Джилли. — Можете сэкономить деньги на почтовых расходах и избавить ФБР от лишней головной боли.

— Как это? — спросил Грег, обернувшись к нему. Джилли напустил на себя вид незаинтересованного слушателя и выступил вперед, засунув руки в карманы.

— Дру подтвердит, что я встретил его у ворот, где растет живая изгородь, после того, как он расстался с Элис. Мы слышали, что Эм играла на рояле. Потом Дру уехал, а я долго сидел там, пока совсем не стемнело.

— Ты? — недоверчиво переспросил Грег. — Какого черта ты молчал? Ты был в саду. Ты наверняка слышал что-то, крик или…

Джилли прервал его:

— Ничего я не слышал! Ты забыл, что холм находится далеко от дома в правой стороне, там деревья, бамбук и черт знает еще что растет в промежутке от ворот и до самого холма; я слышал только рояль. Сидел и слушал, как Эм исполняла ту вещь. Я знаю этот концерт намного лучше, чем она. Каждую мелодию, каждую ноту! Можешь поверить мне на слово, если бы в Кении продавались сотнями пластинки с записью концерта Торони, это не играло бы никакой роли.

— Почему же? — не понял Грег.

— Я в достаточной степени музыкант, чтобы отличить игру Эм от исполнения самого Торони! Вот почему — Джилли перевел взгляд от успокоенного лица Грега на лицо Эм, которое напоминало барельеф: губы твердо сжаты, рот застыл, глаза не мигают. Джилли рассмеялся:

— Извини, Эм. Я понимаю, тебя это задевает за живое, но посмотри правде в глаза: что касается игры на рояле, ты довольно слабая исполнительница, а Торони — мастер. А если ты считаешь, что я не могу свидетельствовать в суде, когда играешь ты, а когда Торони, — и мне поверят! — то ты даже еще худший музыкант, чем я предполагал. Ну, что?

Высокомерие покинуло лицо Эмили, но она продолжала поедать Джилли глазами. Помолчав некоторое время, она заговорила ледяным тоном:

— Если Грег и Иден считают, что мне не повредит алиби, то я не буду с тобой спорить.

— Очень своевременное замечание, — заметил Грег. — А теперь остается найти пропавшие джинсы.

— Но ты не будешь искать их сегодня! — огрызнулась Эм. — По крайней мере не в моем доме. Мне все равно, что ты будешь делать в саду или где-то еще. Но на сегодня с меня хватит тревог и волнений, хочу пораньше поужинать и лечь спать. Всем спокойной ночи.

Она подняла себя с кресла и удалилась с достоинством вдовствующей императрицы, оставив после себя молчащую публику, испытывающую угрызения совести. Тишину нарушил Идея, открыв бутылку с содовой с удивительным шумом и резкостью, вода полилась через край, а он между прочим заметил, что вот теперь Джилли влип.