Сын Нептуна

Он должен был впасть в депрессию: застрял на Аляске, на территории гиганта, без связи со старыми друзьями, еще и воспоминания только-только начали возвращаться. Он собственными глазами видел армию Полибота, готовую вторгнуться в Лагерь Юпитера, и знал о планах гиганта принести его в жертву, чтобы пробудить Гею. И Пир Фортуны начнется уже завтра вечером. Предстоящая им с Фрэнком и Хейзел задача казалась невыполнимой. Максимум, что им удастся, – освободить Танатоса, который может сразу же после этого забрать двух его друзей в Царство Мертвых. Перспектива не радовала.

Но вопреки всему Перси охватило странное воодушевление. Сон о Тайсоне поднял ему настроение. Он помнил Тайсона, своего брата. Они сражались вместе, праздновали победы, разделили много счастливых моментов в Лагере полукровок. Он вспомнил свой дом, и это придало ему решимости добиться успеха. Теперь на кону стояли целых два лагеря – две его семьи.

Юнона лишила его памяти и отправила в Лагерь Юпитера не просто так. Теперь он это понимал. Ему все еще хотелось врезать ей по божественной физиономии – но ему хотя бы стали ясны ее мотивы. Если два лагеря смогут объединить силы, у них появится шанс остановить общих врагов. По отдельности же они обречены.

Но у Перси были и другие причины спасать Лагерь Юпитера. Хотя он и не смел облечь их в слова – пока не смел. Внезапно перед ним предстала картина их общего с Аннабет будущего, о котором он раньше и не мечтал.

Пока они ехали на такси в Анкоридж, Перси пересказал Фрэнку и Хейзел свои сны. Сообщение о подошедшей к лагерю армии гиганта их встревожило, но совсем не удивило.

Услышав о Тайсоне, Фрэнк поперхнулся воздухом:

– У тебя есть единокровный брат-циклоп?!

– Ага, – подтвердил Перси. – Что делает его твоим прапрапра…

– Пожалуйста. – Фрэнк закрыл уши. – Достаточно.

– А мне все равно – лишь бы он доставил Эллу в лагерь, – сказала Хейзел. – Я беспокоюсь за нее.

Перси кивнул. Он все думал над строчками из пророчества, процитированными гарпией: о тонущем сыне Нептуна и пылающей над Римом марке Афины. Первое не вызывало ничего, кроме недоумения, но насчет второго в голове начала формироваться идея. Он постарался отогнать эти мысли. Сначала ему предстояло пережить этот поиск.

Такси свернуло на Первое шоссе, на взгляд Перси больше напоминающее узкую улочку, и повезло их на север в центр. Близился вечер, но солнце не торопилось опускаться.

– Поверить не могу, как сильно разросся город, – пробормотала Хейзел.

Таксист улыбнулся ей в зеркало заднего вида:

– Давно не бывали в наших краях, мисс?

– Лет семьдесят, – ответила Хейзел.

Водитель поднял стеклянную перегородку и дальше ехал молча.

Если верить Хейзел, старых зданий почти не осталось, но она указала на знакомые природные объекты: опоясывающий город лес, холодные серые воды залива Кука на севере и серо-голубые Чугачские горы вдалеке, вершины которых даже в июне покрывал снег.

Перси никогда не дышал таким свежим воздухом. Город выглядел обветшалым: многие магазины стояли закрытыми, автомобили проржавели, вдоль дороги тянулись обшарпанные многоквартирные дома. Но он все равно оставался красивым. Его центр прорезали озера и широкие отрезки дикого леса, а арктическое небо восхищало смесью бирюзовых и золотых оттенков.

А еще здесь были гиганты. Дюжины ярко-синих людей, каждый высотой футов тридцать, с серыми, покрытыми изморозью волосами бродили по лесам и горам и рыбачили в заливе. Смертные их не замечали. Такси проехало в каких-то ярдах от одного из них, сидящего на берегу озера и моющего в нем ноги, но водитель даже не вздрогнул.

– Э-эм… – указал Фрэнк на синего здоровяка.

– Гипербореи, – пояснил Перси, обрадованный, что вспомнил их название. – Северные гиганты. Я сражался с ними, когда Кронос вторгся на Манхэттен.

– Погоди, – сказал Фрэнк. – Кто и что сделал?

– Долгая история. Но эти ребята кажутся… не знаю… мирными.

– Обычно так и есть, – подтвердила Хейзел. – Я помню их. Их полно на Аляске, совсем как медведей.

– Медведей?! – забеспокоился Фрэнк.

– Гиганты невидимы для смертных, – продолжила Хейзел. – Они никогда меня не трогали, хотя однажды один случайно чуть на меня не наступил.

По мнению Перси, это был весьма занимательный комментарий, но такси продолжало ехать как ни в чем не бывало. Никто из гигантов не обращал на них внимания. Один стоял на перекрестке с Норсерн Лайтсроуд, и они проехали прямо под ним. Гиперборей нянчил завернутый в шкуры индейский тотем и напевал ему словно младенцу. Если бы он не был размером с небоскреб, это выглядело бы почти мило.

Такси ехало по центру мимо магазинов для туристов, предлагающих меха, произведения индейского искусства и золото. Перси надеялся, что Хейзел сохранит самообладание и не станет невольным виновником взрывов в ювелирных лавках.

Они свернули к берегу, и Хейзел постучала по перегородке:

– Можете здесь остановить?

Расплатившись с водителем, они вышли на Четвертой улице. По сравнению с Ванкувером центр Анкориджа казался крошечным – скорее университетский городок, чем настоящий город, но Хейзел все равно ошеломленно выдохнула: