Священные чудовища

– Дорогая моя, мы должны поговорить в более спокойной обстановке. Не сочтите меня наглецом, но я хотел бы пригласить вас к себе. Это совсем недалеко, здесь, на улице Рубинштейна. У меня потрясающие материалы, в том числе по делу Лужского маньяка. Я не смог принести их сюда, поскольку получил их неофициально и дал слово, что не буду выносить из дома.

Голос его, негромкий и какой-то вязкий, проникал Инге в мозг, слова обволакивали ее сознание.

– Вы должны пойти со мной, – говорил Слонимский, – я помогу вам избавиться от ужасных воспоминаний, все будет хорошо…

Воспоминания? Перед Ингиными глазами встало мертвое лицо сестры, и она тотчас пришла в себя. Этот вязкий голос звучал уже сам по себе, а не в ее мозгу. И человек, сидящий рядом, не вызывал у нее доверия. И зачем только она позвонила ему?

– Пойдемте, Инга, – теперь уже он шептал ей на ухо, – и вы узнаете все, что так долго стремились узнать все эти восемь лет…

Инга поняла, что нужно срочно уходить, причем уходить, не привлекая к себе внимания. Кто его знает, этого ненормального психиатра, еще вызовет «Скорую» из психарни. Или загипнотизирует ее так, что она сама пойдет к нему. Еще не хватало!

Ей понадобилось значительное усилие, чтобы придать лицу самое безмятежное выражение.

– Я должна привести себя в порядок, – светским тоном сказала она и направилась в угол, к двери с женским силуэтом. – Я скоро вернусь.

Она тут же выглянула из туалета и, дождавшись, когда столик Слонимского закроет шумная компания китайцев, выскользнула и свернула в маленький служебный коридорчик, который привел ее к запасному выходу. Инга открыла дверь и очутилась во дворе отеля. Пересекла двор, ворота были заперты, но как раз въезжала машина с продуктами.

«Ничего, за воду сам заплатит, не обеднеет, – подумала она, быстрым шагом идя по улице. – Но что за странный тип? Правильно говорят, что все психиатры сами психи».

Нужно было уходить. Если честно, нужно было вообще не приходить на встречу с этим подозрительным психиатром.

Да, но он рассказал ей много такого, о чем она и понятия не имела. Оказывается, у полиции уже тогда были сомнения насчет убийства сестры. Отчего же Иван ничего ей об этом не сказал? Ах да, его же сразу сняли с этого дела, а потом вообще перевели из Луги. Такой порядок, сказал он ей тогда, сотрудник не имеет права расследовать дело, которое касается его лично.

Инга тогда вообще плохо все понимала. Сначала провалялась в больнице со сломанной ногой, потом с нервами. На похороны сестры ее привезли. А когда выписалась, Иван уже уехал в Петербург. Инга промаялась пару месяцев, а потом закрыла дом и тоже уехала. Нашла работу, сняла квартиру, так с тех пор в Лугу и не наведывалась. Нечего ей там делать. И на могилу к сестре ездила только раз в год, а в дом – ни ногой.

И что теперь делать? Она не сможет жить дальше, пока не разберется во всем. То есть и так у нее жизнь беспокойная, и непонятно, что теперь будет, и никогда она не сможет забыть того монстра, что нашла в своей постели не далее как три дня назад. Но вот сейчас, кстати уж или некстати, открылись новые обстоятельства смерти сестры. Инга не может игнорировать слова этого странного психиатра, он явно в курсе проблемы и ничего не придумал.

Что делать? Обратиться к Ивану? Вряд ли он станет с ней говорить об этом деле. И вообще, он не станет с ней говорить, он очень странно вел себя в их последнюю встречу. Разумеется, когда у человека в машине бомба, он ведет себя неадекватно, но о чем же Иван должен был ей рассказать? Теперь не признается, будет ее избегать.

Инга давно уже знала, что делать, но боялась даже подумать об этом. Теперь настало время.

Нужно ехать в Лугу, зайти в дом, посмотреть, что там и как. Может, уже и дома-то нет. Хотя соседка тетя Соня позвонила бы, если что. Завтра утром, на самом первом поезде она поедет туда. Пора взглянуть в глаза страшным воспоминаниям.

Подходя к дому, она набрала Витю Голубянкина.

– Привет, Инга, – искренне обрадовался он. – Все у меня работает как часы, тебе спасибо огромное, статью в срок сдал!

– Это ту самую статью, где интервью со Слонимским? – осторожно поинтересовалась Инга. – С тем специалистом по маньякам и серийным убийцам? Помнишь, ты мне о нем рассказывал?

– Помню, – удивленно отозвался Голубянкин. – А в чем дело?

– Скажи, когда ты с ним разговаривал, когда брал у него интервью, он не показался тебе каким-то странным?

– Странным? – переспросил Голубянкин. – В каком смысле странным? Что ты имеешь в виду?

– Знаешь, говорят же, что психические болезни в каком-то смысле заразны, что психиатры со временем сами становятся похожи на своих пациентов. Так вот, тебе, случайно, не показалось, что этот Слонимский тоже?..

Инга не решилась закончить фразу, потому что собственная мысль показалась ей дикой.