Священник Глеб Якунин. Нелегкий путь правдоискателя

³ «Журнал Московской патриархии», 1991, № 11, с. 6. Сравнивая эти два документа, разделенные лишь одними сутками, видно как дерзновенно обращается патриарх Алексий к соотечественникам на этот раз. Первое Обращение было воспринято противниками ГКЧП как поддержка в их противостоянии. Авторитет патриарха за прошедшие два дня вырос неизмеримо. 22 августа патриархом были направлены две телеграммы двум президентам – Ельцину и Горбачеву, в которых была выражена поддержка их демократическим преобразованиям.

⁴ Согласно версии следствия, маршал Ахромеев покончил жизнь самоубийством. Другие путчисты, отсидев в тюрьме два года, в 1994 году были амнистированы и вышли на свободу.

⁵ «Журнал Московской патриархии», 1991, № 11, с. 6.

⁶ Толстой М.Н. «Первый Конгресс соотечественников», Санкт-Петербургский исторический журнал, 2014, № 3, с. 76.

⁷ Послание патриарха Московского и всея Руси Алексия II архипастырям, пастырям и всем верным чадам Русской Православной Церкви, 23.08.1991, газета «Московский церковный вестник», 1991, № 14, с. 15.

⁸ Позже, на Архиерейском соборе РПЦ в Москве 2 апреля 1992 года большинство украинских архиереев отозвали свои подписи, объяснив своё голосование угрозами и давлением со стороны митрополита Филарета. На Соборе были зачитаны также обращения и телеграммы якобы от духовенства и мирян Украины с просьбами остановить насильственно насаждаемую автокефалию УПЦ.

⁹ Яковлев А.Н. «Он хотел обвести партию вокруг пальца», Коммерсант, 14.03.200, с. 53.

В своей книге Яковлев вспоминал события после путча: «Возвращение Михаила Сергеевича из Фороса я видел по телевидению. На лице усталая улыбка. В легкой куртке. Увы, он с ходу сделал большую ошибку. В это время шло заседание Верховного Совета РСФСР, где его ждали. Отправляться туда надо было сразу же, в том виде, в каком приехал. Я уверен, он был бы встречен со всеми почестями, которые положены Президенту СССР да еще заложнику заговорщиков. Но Михаил Сергеевич приехал на заседание через день, настроения уже сложились не в его пользу. Это было жалкое зрелище. Ельцин – хозяин, “гулял” как хотел. Горбачев растерян. Завязался какой-то бессмысленный спор. Ельцин демонстративно вел себя как победитель, что не вызывало у аудитории явного одобрения. Если бы… Если бы не выступление самого Горбачева. Он произнес речь, которую мог бы произнести и до мятежа. Ничего конкретного, обтекаемые фразы, ни оценок, ни эмоций. Не знаю, кто ему помогал в подготовке этой речи, возможно, он и сам ее сочинял, но она была вялой и сумбурной. А люди ждали жестких оценок, политической воли в намерениях и благодарности за мужество, проявленное защитниками демократии. Ни одной фразы о собственных ошибках, хотя бы кадровых, а самокритичность в создавшихся условиях была бы очень уместной. К нему еще не пришло осознание, что в августовские дни 1991 года рухнула монолитная спайка партии и государства, испарились многие идеологические галлюцинации. Он не смог уловить, что приехал уже в другую страну, где произошли события подлинно исторического масштаба. Меня особенно поразила его попытка защитить партию, верхушка которой оказалась организатором мятежа». «Омут памяти», М., 2001, с. 267

¹⁰ Нежный Александр «Третье имя», «Огонек» № 4 (3366), 25.01.1992 г.

Глава XX

¹ Архиерейский Собор РПЦ 1992 г. http://www.patriarchia.ru/db/ textZ526300.html

В 1992 году недавно хиротонисанный епископ Онуфрий (Березовский) отказался подписать обращение украинских архиереев к патриарху Алексию II о предоставлении Украинской православной церкви Автокефалии. Предстоятель УПЦ митрополит Филарет (Денисенко) сместил его с Черновицкой и Буковинской кафедры.

² Там же.

³ «Украинское Православие, вселяющее надежду», в сб. «Украинская Православная Церковь, 15 лет работы», Киевская митрополия, 2007, с. 49.

Глава XXI

¹ Яковлев А.Н. «Омут памяти», М., 2001, сс. 275-276.

И добавлял: «Я не хочу писать о Ельцине в каких-то обвинительных, равно как и в восторженных тонах. О его поведении, характере, эмоциональных несуразицах написаны десятки книг и сотни статей. В них много всякого и разного – предвзятостей и обид, но и объективных оценок. Он был удобен для критических упражнений, очень часто подставлялся, в том числе – и без всякой нужды, из-за размашистости характера и природной склонности, я бы сказал, к простецкому самовыражению. В характере немало лишнего. Он бывал слишком доверчив и слишком недоверчив, слишком смел и слишком осторожен, слишком открыт, но всегда был готов уползти в раковину. Азартен и напорист. Игрок, одним словом, но преимущественно в экстремальных ситуациях. В нормальных условиях играл плохо – без фантазии и без ясных целевых установок» (там же, с. 277).

² Там же, сс. 278, 280.

³ Там же, с. 272.

⁴ Журнал «Огонёк», №№ 18-19, май 1992 года, «Камо грядеши, Святая Церковь?» («Круглый стол» «Огонька»), сс. 12-13.

⁵ «Чекисты… в рясах» (https://aif.ru/gazeta/number/21245), беседа со священником Георгием Эдельштейном, еженедельник «Аргументы и Факты», № 36 12/09/1991.