Суженый Меган (ЛП)

— Хочу увидеть, как заполняешься мной.

Найт неспешно принялся вытаскивать шпильки из прически и складывать на столик возле кровати.

— Хочу услышать, как произносишь мое имя, когда буду в тебе.

Просеял сквозь пальцы пушистые волосы, наслаждаясь шелковистой структурой.

— Хочу, чтобы позволила проделать с собой все то, о чем мечтал с самой первой встречи. Разреши показать тебе.

Для начала поцеловал — легко, просяще, чарующе. С бесконечной кротостью раздвинул мягкие губы, подразнивая, прищемляя и прикусывая, терзая настойчивым ублажающим языком, мучительно медленно, шаг за шагом углубляя поцелуй, пока трепетные руки нерешительно не обвили крепкую талию и дрожь не сменилась податливостью.

Мег жадно впитывала вкус бренди, слабый и очень мужской, легкое покалывание дневной щетины, шум дождя и окутывающий аромат цветов. Все кружилось в голове, дурманя, как наркотик, властно и затягивающе.

Найт оторвался от покорного рта, губами прошелся по лицу, поласкал линию подбородка и обвел ушко, ожидая, терпеливо ожидая, пока не ощутил ее готовность перейти к следующей стадии обольщения.

Отстранился — только на дюйм, — через голову снял с Мег рубашку и бросил на пол. Мускулы напряглись, как у питона, и ей почудилось, что в мрачных глазах, будто молния, полыхнула вспышка желания, до черноты затемнившая взгляд. Однако Найт только скользнул вниз по шее к ноющим соскам.

У Мег остановилось дыхание, голова бессильно откинулась назад.

— Такая красивая. Такая мягкая.

Прижался поцелуем к гладкому плечу, в то время как нетерпеливые руки нежно тискали, баловали, возбуждали.

— Такая сладкая.

Натаниэль боялся, что его ладони слишком большие, слишком грубые, поэтому, спуская брюки с точеных бедер, касался невероятно чутко, паря по согревающейся коже, лаская бока, вызывая трепет вслед за прикосновениями.

Потом кончики пальцев двинулись по стройному телу, обводя изгибы фигуры, заставляя прерываться дыхание, вынуждая слабо постанывать.

Найт раздевался, наблюдая за трепетанием полузакрытых век и затуманенными расширяющимися зрачками.

Ее сердце, как сумасшедшее, билось в горле. Он должен взять ее немедленно и облегчить эту восхитительную боль, которую сам же и вызвал к жизни. Мег приблизила нетерпеливые жаждущие губы, Найт приподнял ее и уложил на кровать так мягко, словно в усыпанный лепестками роз бассейн. Она выгнулась, готовая отдаться стремительному потоку. Искуситель ласкал одним ртом, мягким, как дождь, смакуя божественный вкус, наслаждаясь изысканными ароматами; большие мозолистые ладони скользили по женскому телу, задерживаясь и познавая.

Ничто в прошлом не подготовило Меган к такому потрясению. Имей она хоть сотню любовников, ни один не смог бы одарить щедрее или взять больше. Она утопала в тихонько качающемся океане невиданных ощущений, иссякающего терпения, тающего сознания. Дыхание замедлилось и углубилось, сердце порхало, щетина щекотала груди, опережая алчный рот. Найт втянул сосок, облизывая и дразня языком, и она издала тихий довольный стон удовольствия, погружаясь все глубже и глубже в теплые ясные волны. Непонятно, когда волны превратились в бушующую стихию, в шторм, подобравшийся так незаметно, так исподволь. Казалось, еще мгновение назад она парила в облаках, а в следующее — уже камнем падала в бездну, не в состоянии перевести дух, хотя нестерпимо хотелось глотнуть воздуха. Тело напряглось и выгнулось дугой, рассудок внезапно помутился, с трудом цепляясь за реальность.

— Натаниэль…

Мег отчаянно вцепилась в широкие плечи.

— Не могу…

Найт накрыл восхитительный рот губами, впитывая прерывистые вздохи, смакуя стоны, в то время как первый головокружительный экстаз уносил Меган в небеса.

Она судорожно стиснула любовника, инстинктивно подгоняя, пока обжигающие багровые всплески наслаждения раскачивали вселенную. Аккуратные закругленные ногти царапали загорелую кожу до тех пор, пока руки, тело, даже мысли не обессилели.

— Меган… Боже…

Какая жаркая, какая влажная…

Найт прижался лицом к беззащитной шее, изо всех сил стараясь выровнять дыхание. Удовлетворенная женщина всегда ублажала плоть. Но не превращала в дикаря. Никогда. Однако сейчас он чувствовал себя одновременно королем и нищим.

Оглушающий до потери сознания отклик невыносимо возбудил Найта. Все, что он мог делать — тонуть в возлюбленной, поглощая ее и собственную ударную взрывную волну, ощущая, как летят искры и пылает каждый нерв.

Натаниэль хотел дать ей больше. Нуждался в этом. Поддавшись мучительной жажде, скользнул в женственный жар, позволив себе содрогнуться от наслаждения, уловив ответный трепет и прерывистый вздох.

Какая хрупкая…

Пришлось снова и снова напоминать себе, что она слишком хрупкая с ломкими косточками и тонкой кожей. Совсем невинная и нетронутая, почти как девственница. Кровь ревела в голове, в сердце, в пояснице, но он брал Мег очень нежно, опираясь руками на покрывало, опасаясь, что жадные прикосновения могут оставить синяки.