Судьба гусара

— Да там полбатареи и было-то, — заскромничал гусар.

— Молодец, молодец… — нахмурив кустистые брови, Яков Петрович подошел к только что разведенному костру: — Пустите, братцы, погреться?

— Ах, вашбродь…

— Господин полковник…

— Яков Петрович, родной…

Полковник с явным удовольствием присел к костру, глядя, как, растопив в котелке снег, солдаты принялись варить кашу. Уселся у костра и Давыдов.

— В штыковом бою одни шведы с нами, русскими, могут на равных биться, — неожиданно промолвил Кульнев. — Вишь ты, Денис, — до штыков дело дошло. Славно держались шведы. Неспроста это, ой неспроста. Видать, чуют они за собой какую-то силу. Видать, король подкрепление прислал.

В штаб-квартиру все вернулись веселыми. Лихой эскадрон ахтырцев, провожая отступающих врагов почти до реки Пихайоки, на обратном пути наткнулся на богатый шведский обоз — «магазин», — в котором чего только не оказалось! Солонина в бочонках, мороженая рыбы, тяжелые буханки ноздреватого черного хлеба, французское вино, настоящий ямайский ром и даже шампанское! Последнее обрадовало гусар сильнее всего.

— Ну, братцы, — веселился Культяков. — Сахару сыщем, будем жженку делать. Тошку нашего в гусары принимать! А то как-то до сих пор и не приняли, забыли. По военному-то времени, ага.

Вечером выбрали дом попросторнее, каменный, двухэтажный, там как раз и расположился поручик и еще несколько офицеров из гродненских и ахтырских гусар. С дозволения хозяев устроили пир, не забыв пригласить и полковника.

Зажгли свечи да, положив над большой серебряной братиной скрещенные сабли, принялись жечь сахарную голову… Жженка так жженка, чего уж! Тем более Тошка-то оказался лихой гусар!

Даже Кульнев похвалил:

— Ну, день сегодня твой, Антон Иванович. За храбрость твою — к награде будешь представлен.

— Служу Отчизне и государю-императору Александру Палычу! — вытянулся в струнку корнет.

Вспыхнул, затрещал сахар, стекая по саблям в налитую в братину смесь вина и рома.

— Торжественно объявляю сие помещение — комнатой гусар! — благословив пир, Яков Петрович посмотрел на Давыдова. — Ну, давай, Денис. Чти стихи!

— Ах, извольте, господа, извольте…

— Да-да!

— Анакреонтическая ода… — чуть помолчав, громко объявил поэт и продолжал уже стихами:

Мы недавно от печали,
Лиза, я да Купидон,
По бокалу осушали
И просили Мудрость вон…

Выслушав, все зааплодировали, особенно старался герой дня — юный корнет Антон Иванович, Тошка. Верно, все ладони себе отбил.

— Ну что? — осмотрев всех, потер ладони Культяков. — Однако сахар тушить надо. Где шампанское? Шампанское где?

— А нету шампанского…

— Так ведь на складе и забыли.

— Пошлем-ка скорее слуг, господа!

Слуги вернулись быстро. От них всех доложил верный Андрюшка. Развел руками, понурился:

— А нету шампанского, господа! Кто-то все бутылки перебил на складе. Часовой там рядом какую-то самоедку видел.

Глава 7

Кто он? Зачем здесь, в этом мире? Только для того лишь, чтоб писать стихи и воевать? Но это делал и просто Денис Давыдов, поэт и гусар… А он, Дэн? Эта саамская колдунья, кажется, вторглась в его мысли, подсматривала… Или это все показалось Дэну? Скорее всего, именно так и было. Тарья, ишь ты… девчонка как девчонка. Вряд ли колдунья… но шпионка — да! Черт возьми, зачем она разбила шампанское? Просто из вредности? Чтоб захватчикам насолить? Так и шведы для них такие же захватчики… Или не такие? Или свыклись уже? Сколько веков Швеция владела землей Суоми? Много. Можно и не считать.

— Она подошла, спросила дорогу, — рассказывал пришедший в себя часовой, дюжий усач пехотинец. — Мол, как до трактира дойти. Ну, я показал, где трактир… А потом… будто кто огрел по лбу… Очнулся в сугробе.

— Не сам очнулся, милок, — строго поправил Андрюшка. — Это мы тебя в чувство привели.

— Так, — Давыдов пристукнул ладонью по столу. — Давайте-ка по порядку. И по очереди.

По порядку и по очереди картина вырисовывалась следующая. Спросившая дорогу девушка-самоедка в узких штанах и короткой, расшитой бисером малице, что-то проделав с часовым, невозбранно проникла на склад и разбила ящик трофейного шампанского, после чего исчезла неизвестно куда.

Испросив разрешения у полковника заняться сим странным делом, Денис, выслушав часового и слуг, приступил к осмотру места происшествия. Под склад был приспособлен обыкновенный бревенчатый амбар с высоким дощатым пандусом — чтоб мешки на себе не таскать, а возить на телеге.

Распахнув ворота настежь, Дэн вошел в амбар и застыл на пороге. Темно-зеленые стекла от разбитых бутылок валялись повсюду, не очень-то хотелось повредить щегольские гусарские сапоги. Осторожно пройдя мимо осколков, Денис осмотрел остальные ящики и сундуки, имеющиеся на складе. С ними все было в порядке: все на месте: кофе, бочонки с мясом, пачки табака… даже водка! Что же зловредная девчонка ее-то не грохнула?

Снаружи, на пандусе, загрохотали шаги.

— Господин штабс-ротмистр!

— А, это ты, Антон Иваныч, — оглянувшись, усмехнулся Денис. — Почто пожаловал? Аль командующий зовет?