Судьба

Она не верила своим глазам. Цисами могла по пальцам пересчитать теней-убийц более опытных, чем она сама. От некоторых она регулярно получала издевательские записки. В каждой школе боевых искусств были воины, достигшие высшего уровня, и, как правило, все они друг друга знали.

Цисами была уверена, что сама принадлежит к высшему рангу. И ее смущало, что она в упор не понимала, с кем имеет дело. Она не узнавала противника по фигуре. Многие движения напоминали Цисами технику ее собственной тренировочной школы. С кем она столкнулась?!

«Кики, я миновала дорожку в юго-западном конце. Где вы?»

«Бегу с западного конца, командир. На три минуты отстаю от Котеуни».

Три минуты во время погони – это очень много. Цисами нацарапала: «Подходите к башням супругов».

Она вспрыгнула на мост, соединявший две башни наложниц из четырех. Князь обладал репутацией человека, любящего разнообразие.

В небе виднелись две луны из трех. Принц заливал окрестности зеленым цветом, лишая противников прикрытия. Вторая тень-убийца замедлила ход и попыталась взобраться на стену, окружавшую башню. У Цисами появилась возможность метнуть нож. С такого расстояния это было все равно что целить в муху, но Цисами превосходно метала ножи. Она задела ногу противника, заставив его сорваться и с шумом рухнуть наземь.

– Вот ты и попался!

Тень-убийца поднялась – прямо удивительно, учитывая то, с какой высоты она рухнула. Цисами воспользовалась паузой и набросилась на противника; два черных ножа сверкали справа и слева, целя в руки и в ноги. Незнакомец выхватил пару изогнутых кинжалов, каждый из которых представлял два серпообразных лезвия, переходящих одно в другое. В совокупности – четыре острых конца. Интересное оружие. Уже давно Цисами не видела человека, вооруженного клинками-полумесяцами. Они вышли из моды при лунном дворе поколение назад и теперь считались древностью. Цисами ни знала ни одного, кто предпочитал бы это оружие, не говоря уж о том, чтобы владеть им в совершенстве по меркам Союза.

Клинки столкнулись, и лязг металла далеко разнесся в ночи. Схватки теней-убийц, в отличие от большинства других боевых стилей, были некрасивы. Ни особого изящества, ни творческого подхода. Они представляли собой воплощение жестокости, вихрь быстрых, коротких ударов; каждый из участников атаковал, рассчитывая обезоружить и убить. Бей, пока не убьешь, – так звучала заповедь тренировочной школы. Каждая атака состояла из череды стремительных взмахов. Прямые удары сопровождались резкими подсечками. На каждый блок ответом была попытка обездвижить противника.

Две тени сошлись в ближнем бою, почти обнявшись. Ножи Цисами мелькали быстро, но клинки-полумесяцы были опаснее. За считаные мгновения Цисами получила три раны. К счастью, легкий кожаный доспех защитил ее от серьезных повреждений. Она неохотно признала, что столкнулась с выдающимся мастером. Противник дрался лучше Цисами – и это было трудно принять. Но Цисами понимала, что проигрывает; оставалось лишь тянуть время до прибытия подмоги.

Впрочем, враг ей этого не позволил. Как только Цисами попыталась отстраниться, жертва превратилась в охотника: противник подошел ближе. Они сцепились, перемежая захваты резкими ударами. Одно неверное движение – и кто-то получит преимущество и воспользуется им. На сей раз именно Цисами совершила ошибку. Она попыталась провести сложный прием, напоминающий взмах крыльев бабочки. Не получилось. Противник опрокинул ее на спину.

На лету Цисами удалось кое-как поправиться, извернувшись и схватив противника за воротник. Оба повалились наземь. Ни один не уступал; они катались по земле, колотя друг друга.

К сожалению, вторая тень-убийца выиграла и эту схватку и оказалась в выгодном положении: кончик месяцевидного клинка маячил возле обнаженной шеи Цисами, лишь кое-как заслоненной предплечьем. Другой конец опасно завис у нее над глазом.

Цисами, насколько могла, отстранилась от более сильного и массивного противника. Тот не двигался. Почему-то он не спешил воспользоваться преимуществом. Ему ничего не стоило вогнать кинжал в глаз Цисами. Чего он – точнее, она – ждал?

Неважно. Цисами не стала зевать. Ухватив противницу за руку, она ударила ее по голове и поймала конец длинной косы. Цисами с силой рванула, заставив тень-убийцу потерять равновесие, и сбросила ее с себя.

Выпустив друг друга, они раскатились в разные стороны и вскочили, готовясь к новой стычке. Стойка у обеих была одинаковая. Впрочем, Цисами это уже не интересовало. Во время схватки ей удалось сорвать с лица противницы маску.

– Неплохо. Если ты…

Не может быть.

У Цисами голова пошла кругом. На мгновение она совсем растерялась. Она посмотрела, моргнула, снова посмотрела, разинув рот. Затем поняла, что по-прежнему держит в руках очень острое, смертельно опасное оружие, направив его в горло княгини Сунри из Каобу собственной персоной.

Красивое лицо княгини покрывали царапины и синяки, она тяжело дышала, но никакой ошибки быть не могло. Обе тени-убийцы поднялись на ноги. Цисами гадала, что делать: убить Сунри или броситься к ее ногам, моля о прощении.