Стрела Времени

She brought out a note that Johnston had scrawled a few days earlier, a note written in block letters, attached to a bill: “PLS CHK THIS CHARGE.” She set it beside the parchment signature. “Block letters are actually easier to analyze. His H, for example, has a faint diagonal beneath. He draws one vertical line, lifts his pen, draws the second vertical, then drags his pen back to draw the crossbar, making the diagonal below. Or look at the P. He makes a downward stroke, then goes up and back to position to make the semicircle. Or the E, which he draws as an L and then zigzags back up to make the two added lines. There's no question. It's his handwriting.”

Она взяла со стола записку, которую Джонстон написал несколько дней назад: счет, в углу которого Профессор небрежно нацарапал печатными буквами: «НУЖНО ПРОВЕРИТЬ ЭТИ РАСХОДЫ». Положила ее на пергамент рядом с надписью.

— Общеизвестно, что печатные буквы легче анализировать. Например, его буква Н имеет дополнительную диагональную перекладинку. Он проводит одну вертикальную линию, поднимает ручку, проводит вторую вертикаль, а потом, не отрывая ручки от листа, ведет ее назад, чтобы провести перекладину, оставляя при этом в нижней части буквы диагональный штрих. Или посмотрите на Р. Он проводит черту снизу вверх, затем, не отрывая ручки, ведет обратно, чтобы сделать полукруг. Или Е, в которой он проводит вертикальную черту, а потом добавляет зигзагообразную линию, напоминающую греческую «сигму». У меня нет ни малейших сомнений: это его почерк.

“Someone couldn't have forged it?”

“No. Forgery, you have pen lifts and other signs. This writing is his.”

— А не мог его кто-нибудь подделать?

— Нет. В подделках всегда можно заметить лишние отрывы ручки от бумаги и много других признаков. Это писал он, собственной рукой.

Kate said, “Would he play a joke on us?”

“If he did, it isn't funny.”

“What about this parchment it's written on?” Marek said. “Is it as old as the other sheets in the stack?”

— А не мог он сам разыграть нас? — спросила Кейт.

— Если это шутка, то крайне дурного тона.

— А как насчет возраста этого пергамента? — поинтересовался Марек. — Он такой же, как и у остальных листов из свертка?

“Yes,” David Stern said, coming over. “Short of carbon dating, I'd say yes—it's the same age as the others.”

Marek thought: How can that be? He said, “Are you sure? This parchment looks different. The surface looks rougher to me.”

— Да, — ответил Дэвид Стерн, оторвавшийся наконец от своей работы. — Даже без углеродного анализа я могу утверждать: этот образец имеет тот же возраст, что и остальные.

Марек задумался.

— Но как это может быть? Ты уверен? Это же различные виды пергамента. Поверхность кажется мне более грубой.

“It is rougher,” Stern said. “Because it's been poorly scraped. Parchment was valuable material in medieval times. Generally it was used, scraped clean, and then used again. But if we look at this parchment under ultra-violet... Would somebody get the lights?”

— Она действительно грубее, — согласился Стерн, — потому что плохо очищена. В средневековые времена пергамент очень ценился. Обычно его использовали, потом соскребали прежнюю надпись и использовали еще и еще раз. Но если мы посмотрим на этот пергамент под ультрафиолетовым освещением... кто-нибудь, выключите свет.

Kate turned them off, and in the darkness Stern swung a purple lamp over the table.

Marek immediately saw more writing, faint but clearly there on the parchment.

Кейт повернула выключатель, и в наступившей темноте Стерн включил ультрафиолетовый светильник, установленный у него на столе.

Марек сразу же увидел, что на пергаменте проступил другой текст — малоконтрастный, но тем не менее видный четко.

“This was originally a bill for lodging,” Elsie said. “It's been scraped clean, quickly and crudely, as if somebody was in a hurry.”

Chris said, “Are you saying the Professor scraped it?”

— Сначала здесь был счет за постой, — пояснила Элси. — Его удалили быстро и грубо, как будто кто-то очень спешил.

— Вы хотите сказать, что прежний текст счистил Профессор? — спросил Крис.

“I have no idea who scraped it. But it's not expertly done.”

“All right,” Marek said. “There's one definitive way to decide this, once and for all.” He turned to Stern. “What about the ink, David? Is it genuine?”

— Понятия не имею, кто это сделал. Знаю только, что это был не профессиональный писец.

— Ладно, — сказал Марек. — Есть один способ, чтобы со всей определенностью решить вопрос раз и навсегда. — Он повернулся к Стерну. — Как насчет чернил, Дэвид? Они действительно подлинные?

Stern hesitated. “I'm not sure.”

“Not sure? Why not?”

Стерн замялся.

— Я не уверен.

— Не уверен? Но почему?