Стрела Времени

— Нет, — ответил Стерн, — но хром ввозили во все уголки Европы, потому что его использовали в красителях для ткани, ну и, случалось, добавляли в чернила.

“But what about all these other contaminants?” Marek said, pointing to the other spikes. He shook his head. “I'm sorry. I'm just not buying this.”

Stern said, “I agree. This has to be a joke.”

— А что ты скажешь о прочих загрязнениях? — спросил Марек, указывая на несколько других пиков. Он помотал головой. — Прости, но я не куплюсь на это.

— Согласен, — сказал Стерн — Скорее всего, это шутка.

“But we're not going to know for sure without a carbon date,” Marek said. Carbon-14 would enable them to date both ink and parchment within about fifty years. That would be good enough to settle the question of forgery.

— Но мы ничего не сможем сказать наверняка без углеродного анализа, — продолжал Марек. — Содержание углерода-14 позволило бы датировать и чернила и пергамент с точностью около пятидесяти лет. Таким образом вопрос с подделкой был бы разрешен окончательно.

“I'd also like to do thermoluminescence, and maybe a laser activation while we're at it,” Stern said.

“You can't do that here.”

— Я хотел бы еще использовать термолюминисценцию и, возможно, лазерную активацию, раз уж дело дошло до серьезного исследования, — добавил Стерн.

— Но ты не сможешь сделать все это здесь.

“No, I'll take it over to Les Eyzies.” Les Eyzies, the town in the next valley that was the center of prehistoric studies in southern France, had a well-equipped lab that did carbon-14 and potassium-argon dating, as well as neutron activation and other difficult tests. The field results weren't as accurate as the labs in Paris or Toulouse, but scientists could get an answer in a few hours.

— Нет, мне нужно будет отправиться в Лес-Эйзи.

В Лес-Эйзи, городе, расположенном в соседней долине, находился центр археологических исследований доисторического периода в южной Франции. Там имелась хорошо оснащенная лаборатория, в которой было оборудование для углеродного и калийно-аргонового определения возраста образцов, а также для нейтронной активации и других сложных анализов. Результаты, разумеется, не могли быть такими же точными, как в центрах Парижа или Тулузы, но зато ученые могли получить ответы уже через несколько часов.

“Any chance you can run it tonight?” Marek said.

“I'll try.”

Chris came back to join the group; he had been telephoning the Professor on a cell phone. “Nothing,” he said. “I just got his voicemail.”

— Как ты думаешь, за ночь справишься? — спросил Марек.

— Попытаюсь.

Крис вернулся в комнату и присоединился к группе: он незаметно выходил за дверь, пытаясь связаться с Профессором по сотовому телефону.

— Нет, — ответил он на молчаливый вопрос. — Я слышал, лишь его слова на автоответчике.

“All right,” Marek said. “There's nothing more we can do right now. I assume this message is a bizarre joke. I can't imagine who played it on us—but somebody did. Tomorrow we'll run carbon and date the message. I have no doubt it will prove to be recent. And with all due respect to Elsie, it's probably a forgery.”

— Ну, — сказал Марек, — сейчас мы не можем сделать больше ничего. Я предполагаю, что эта записка — изощренная шутка. Не могу представить себе, кто мог так разыграть нас, но кто-то это все же сделал. Завтра мы получим углеродную датировку надписи. Я полностью уверен в том, что она сделана совсем недавно. Элси, несмотря на все мое уважение к вам, должен сказать, что это, вероятно, подделка.

Elsie started to sputter.

“But in any case,” Marek continued, “the Professor is due to call in tomorrow, and we'll ask him. In the meantime, I suggest we all go to bed and get a good night's rest.”

Элси что-то пробормотала себе под нос.

— Но в любом случае, — продолжал Марек, — Профессор должен позвонить завтра, и тогда мы спросим его. А пока что я предлагаю всем лечь спать и как следует отдохнуть.

In the farmhouse, Marek closed the door softly behind him before turning on the lights. Then he looked around.

The room was immaculate, as he would have expected. It had the tidiness of a monk's cell. Beside the bed stood five or six research papers, neatly stacked. On a desk to the right, more research papers sat beside a closed laptop computer. The desk had a drawer, which he opened and rummaged through quickly.

Войдя в старый амбар, Марек бесшумно закрыл за собой дверь и лишь после этого включил свет. Потом окинул взглядом помещение.

В комнате, как он и ожидал, царил идеальный порядок. Строгостью обстановки она напоминала монашескую келью. Около кровати аккуратной стопкой лежало пять или шесть научных журналов, на столе справа, рядом с закрытым компьютером-ноутбуком, еще несколько. В столе имелся ящик; Марек выдвинул его и принялся торопливо там рыться.

But he didn't find what he was looking for.