Стража последнего рубежа

– Ты почему не доложил обо всех обстоятельствах?! – гремел в трубке голос Богданова. – Если это правда и на территории России действует большая группа гвардов высшего уровня во главе с сильным чаровником – это провал. Теперь у них в заложниках наши люди. Если они погибнут – ответишь погонами, понял? Ты кто? Гвардмейстер? Так какого хрена ты затеял игрища в сыщиков? Канаев, Убель, архив – слепому ясно, что это звенья одной цепи. К чему были все прощупывания? Преступника надо брать – и колоть! В общем, к пятнадцати ноль-ноль прибуду лично. Пока отправь Филимонова занять поселок, задержать всех находящихся на территории. В архив мы сообщили – там объявлена тревога. Наших ооновцев[21] я уже отправил, с ними вылетел Майлунович. По его прибытии передашь руководство – и молись! Молись, Терентий Северьянович, чтобы все закончилось без крови…

Чеканин не просто чувствовал, твердо знал – без крови не обойдется. Они проиграли. Уже проиграли. Поселок, тревога в архиве, действия особого отряда – все это враг просчитал и учел. Он хитер, быстр и ловок. Он – профессионал. Пока его гвардов будут бить в одном месте, он доберется до «спецблока 500», возьмет то, что ему нужно – и уйдет. Все пропало. Они проиграли, даже не начав эндшпиля.

Чеканин решительно поднялся, допил кофе и двинулся к микроавтобусу. Легкий складной стульчик упал в снег, но полковник не обернулся. Он мучительно искал выход из сложившейся ситуации. Искал – и не мог найти.

«Надо успокоиться. Надо еще раз все взвесить. И начать с конца. Как он будет уходить? Допустим, у него три десятка высших гвардов, демонов. Филимоновцы ввяжутся в бой, тут подоспеют ооновцы Майлуновича. Полчаса – и с гвардами покончено. За это время он проникнет в архив. Как? Постучится в ворота – мол, впустите дорогого гостя? Незнатям на территорию гособъекта хода нет, там блокирующее поле. Чары в архивном комплексе тоже не действуют, так что силой он ничего не сделает. Все же остается только одно – подземные коммуникации! Мы что-то проглядели или чего-то не знаем».

Дверца микроавтобуса отъехала в сторону, Джимморрисон озабоченно глянул в лицо шефа и молча освободил место за монитором. Чеканин, вызвав карту, несколько минут разглядывал ее, потом бросил водителю:

– Поехали. Быстро. В архив, – и не глядя на лейтенанта, добавил еле слышно: – ООН прилетит через полчаса. Филимонов доберется до поселка на десять минут раньше. Но я знаю – нашего клиента там нет. Все решится в «спецблоке 500». Там мы его и возьмем…

Глава восемнадцатая

К утру второго дня, когда от черной свечи остался лишь небольшой огарочек, грязнюха привела ватажников к небольшой рощице на склоне приречного холма. Привела – и вдруг сгинула, растекшись лужицей мутной водицы напополам с комьями глины.

– Дурное место, ох и дурное, – вертя сморщенным личиком, пропищала Алконостиха. Матуха цыкнула на обдериху, тревожно оглядываясь. Место и впрямь было недобрым, даже туповатого Давло проняло – торопень втянул ушастую голову в плечи, маленькие глазки испуганно забегали.

– Тама вон град Зареченский. – Неугомонная Алконостиха не смолчала, снова зашамкала, размахивая костистыми сухими ручонками. – Тута, у реченьки, дорога. По ней до старого тракта на Калугу добраться можно. Вона, видите, домики? Это личени недавно выселки возвели. А на полуночь станция будет, где поезда ходят…

Матуха зло зыркнула на старуху, но осекать ее не стала, наоборот, спросила, указывая на рощу:

– Здесь-то что? Пошто грязнюха сюда нас привела?

Алконостиха развела руками.

– Не ведаю, матушка. Сказывали незнати, подземелья тут в округе имеются…

Договорить она не успела – из-за деревьев показался силуэт человека, призывно поманил незнатей. Черная свеча вспыхнула – и погасла.

– Все, мил-ватажники, служба наша началась. – Матуха нахохлилась и первой пошла к роще, неловко ступая по глубокому снегу.

То, что встретивший их – незнать, причем из могущественных, демон и повелитель демонов, они почувствовали еще на подходе. Но, когда ватажники предстали перед стариком с черной как ночь кожей и злыми волчьими глазами, их буквально пригнула к земле исходящая от него сила. Первой старику низко поклонилась матуха, а следом и остальные опустились на колени, опасаясь даже взглянуть на демона.

Он молча оглядел новых слуг и властным жестом короткой когтистой руки указал на заваленное снегом низкое сооружение, скрытое сухими стеблями бурьяна. Незнати гуськом двинулись туда и обнаружили потрескавшийся бетонный колпак с амбразурами, слепо глядящими на приречную долину. Старик, шагая следом, все так же молча ткнул когтем вниз.

– Кабы в Ныево пекло не пришлось лезть, – пробурчал Два Вершка.

– Не зови беду по имени, – хмуро ответил ему Горох и первым нырнул в темную амбразуру.

Внутри все оказалось по самый потолок завалено щебнем, лишь по краю шел тесный ход, по которому незнати добрались до лестницы. Здесь щебня было меньше, а на нижней площадке он лежал уже в полстены.

– Куда ж идем-то? – тревожным голосом спросил Давло.