Страж её сердца

– Тебе дадут одежду. А я буду вас ждать в королевской опочивальне. Рядом с Велейрой.

Чуть позже он уже шагал по коридору вслед за воином, крепко сжимая в руке узкую кисть Алайны. Коридоры странного дворца вились, изгибались, словно корни гигантского дерева, и порой у Мариуса появлялось ощущение, что они бредут по кишечнику жуткого порождения тех самых нижних слоев астрала, о которых столько было говорено в Надзоре. Ему выдали одежду, шаровары и что-то вроде свободной туники, а вот сапог пока не нашлось, поэтому Мариус шел босиком.

Алайна семенила рядом мелкими шажками. Она молчала, но то и дело Мариус ловил ее встревоженный взгляд. Ему хотелось обнять ее, пригладить топорщащиеся перышки и пообещать, что все будет хорошо. Но в последнем Мариус и сам не был уверен до конца: ведь они только в начале пути. А впереди – Надзор, Магистр… Неизвестность.

Наконец они остановились перед резными дверями, которые были открыты. Мариус, повинуясь жесту сопровождающего, осторожно заглянул внутрь и не сдержал победной улыбки. В комнате на огромной кровати возлежала королева – но возлежала так, что сразу было понятно: Петля Смертника приложила ее не слабо.

Велейра лежала на спине, обессиленно распластав крылья и разбросав в стороны руки и ноги. Ее грудь тяжело поднималась, с губ слетали клокочущие звуки, как будто ее легкие оказались заполнены жидкостью.

Сантор сидел рядом в широком кресле и, упершись подбородком в сцепленные пальцы рук, неотрывно смотрел на свою королеву. Потом его взгляд медленно переполз на Мариуса.

– Что скажешь, страж?

– Я уже все сказал, ваше величество.

Он поклонился и вошел, не отпуская руки Алайны. Хотя, может, ей и не нужно было все это видеть.

– Петля Смертника – весьма мощное заклинание, – пояснил он, приближаясь к королевской постели.

Мариус взглянул в лицо Велейры и холодно улыбнулся. Тварь, которая пыталась убить его синюю птичку, жестоко страдала. Прекрасное лицо перекошено и оскалено, по щеке пролегла струйка слюны вперемешку с кровью из прокушенного языка. Руки и ноги словно выкручены в суставах, трясутся непрестанно. То еще зрелище. Можно и пожалеть бы, но Мариус вспомнил, с каким удовольствием королева распарывала своей магией его рану, и вымел жалость прочь, как чувство совершенно неуместное.

Между тем при виде Мариуса королева заклекотала, забулькала. Ее трясущаяся рука медленно поднялась вверх, скрюченный палец указал на Мариуса. Она что-то силилась сказать, но добилась лишь того, что еще раз прикусила язык.

– Она умрет? – глухо спросил король. – Это твое заклятие – оно смертельно?

– Если вы этого захотите, ваше величество.

Крагх помолчал. А потом глянул исподлобья и сказал:

– Я не знаю. Я не знаю, что мне делать с женщиной, которая столько лет была рядом, но пыталась убить мою дочь. Да и почему я должен верить тебе, страж Надзора? Тому, кто убивал крагхов?

Мариус пожал плечами:

– Вы хотите доказательств? Пусть принесут фрагмент Пелены, и мы все увидим, что королева много лет скрывает от вас свой магический потенциал.

– И в самом деле, – задумчиво пробормотал Сантор, а затем крикнул: – Принесите частицу Пелены!

Мариус оглянулся на Алайну. Она молчала, изредка бросая неприязненный взгляд на королеву. Мариус огляделся, увидел свободный стул и подвинул его Алайне.

– Садись. Ты и без того устала.

Она улыбнулась уголками губ и послушалась. Легонько пожала его руку и принялась терпеливо ждать, вздрагивая при каждом шумном хрипе со стороны кровати.

Наконец в коридоре затопали, клацая жесткими когтями по камню, и в спальню вошел крагх. Он нес в вытянутых руках сосуд из совершенно прозрачного стекла, огромных размеров колбу, в самом центре которой драгоценной каплей сверкала частица Пелены. Мариус оглянулся на короля – тот едва заметно кивнул. Тогда крагх передал сосуд в руки Мариусу, и, стоило взяться за стенки, Пелена внутри ожила. Мгновенно растянулась нитью, соединив вместе обе ладони Мариуса.

– Вот видите, ваше величество, – поднял он сосуд повыше, чтобы видели все присутствующие – король, воины, Алайна. – Пелена притягивается к носителю магии, то есть к частице ее самой. Что будет, если сосуд возьмет в руки не-маг? Кто хочет попробовать? Ничего страшного не произойдет, тем более что отважный воин принес нам его.

– Я хочу, – вдруг подала голос Алечка.

Мариус обернулся к ней, протянул пузатую посудину:

– Возьми.

Алайна с любопытством уставилась на Пелену, снова собравшуюся в центре и как будто стремящуюся занять положение как можно дальше от стенок сосуда.

– То есть в Алайне магии нет, – пояснил Мариус. – А теперь давайте отдадим Пелену в руки королеве…

– Я сам, – хмуро вмешался король, – не трогай ее. Она пока что моя. Пока что…

Он взял колбу из рук Мариуса, присел на край кровати. Велейра что-то забормотала, попыталась сопротивляться, но ее руки оказались прижаты к колбе по обе стороны. Капля внутри дернулась и медленно, словно демонстрируя всем свои радужные переливы, растеклась к ладоням Велейры.