Страсть

– Игра закончилась! Толпа направляется теперь к сеноту. Это известняковый водоем, где будут проводить жертвоприношение. Зотц и победители идут сюда, чтобы отвести вас, девчонки, на церемонию.

Когда шум толпы затих, Люс задрожала. На ступенях послышались шаги. В любое мгновение Дэниел может войти в эту дверь.

Три тени появились в проходе. Зотц, вождь в головном уборе из красно-белых перьев, ступил в храм. Никто из девушек не пошевельнулся, они все в ужасе смотрели на длинное ритуальное копье в его руке. На нем была наколота человеческая голова. Глаза были открыты, сведены от напряжения, с шеи все еще капала кровь.

Люс отвернулась, и ее взгляд упал на другого, очень мускулистого мужчину, вошедшего в гробницу. Он нес еще одно раскрашенное копье с еще одной наколотой на него головой. По крайней мере, ее глаза были закрыты, на толстых мертвых губах застыла едва заметная улыбка.

– Проигравшие, – сказал Билл, подлетая к каждой из голов, чтобы изучить их. – Ну, разве ты не рада, что команда Дэниела выиграла? Во многом благодаря этому парню, – он хлопнул мускулистого мужчину по плечу, хотя игрок из команды Дэниела словно и не заметил ничего. Потом Билл снова вылетел наружу.

Когда Дэниел наконец зашел в храм, его голова была опущена. В его руках ничего не было, грудь обнажена. Его волосы и кожа были темными, и его поза была напряженнее, чем привыкла видеть Люс. Всев нем – от того, как мышцы его живота встречались с мышцами груди, до того, как он апатично держал руки по бокам, – казалось другим. Он все еще был прекрасен, хотя и совсем не похож на парня, к которому она привыкла.

Но потом он поднял взгляд, и его глаза загорелись все тем же оттенком лилового, что и всегда.

– Ох, – тихо сказала она, пытаясь высвободиться из пут и отчаянно желая сбежать из истории, в которой они застряли в этой жизни, – прочь от черепов и засухи, и жертвоприношения, – и держаться за него вечность.

Дэниел слегка покачал головой. Его сияющие глаза были прикованы к ее глазам. Его взгляд успокаивал ее, словно говорил ей – не волнуйся.

Зотц махнул свободной рукой, жестом приказывая трем девушкам встать, потом коротко кивнул и все вышли через северную дверь храма. Ханхау была первой, Зотц рядом с ней, Люс прямо за Ханхау, а Ганан замыкала строй. Веревка между ними была достаточно длинной, чтобы все девушки держали свои связанные запястья на одном боку. Дэниел приблизился и пошел рядом с ней, а другой победитель рядом с Ганан.

На короткое мгновение пальцы Дэниела коснулись ее связанных рук. Кожу Икс Куат стало покалывать от этого прикосновения.

Прямо снаружи храма на выступе ждали четверо барабанщиков. Они встали в ряд позади процессии и, пока та спускалась по крутым ступенькам пирамиды, отбивали один и тот же ритм, который Люс услышала, когда только попала в эту жизнь. Люс сосредоточилась на ходьбе, и ей казалось, что ее несет течением, а не она передвигала ноги вниз по ступеням пирамиды, а потом у основания лестницы вдоль широкой пыльной тропинки, которая вела к смерти.

Она слышала только барабаны, пока Дэниел не наклонился вперед и не прошептал:

– Я спасу тебя.

Что-то глубоко внутри Икс Куат воспарило. Впервые он заговорил с ней в этой жизни.

– Как? – прошептала она, склоняясь к нему, желая, чтобы он освободил ее и унес на крыльях далеко-далеко.

– Не волнуйся, – его пальцы снова нежно коснулись ее рук. – Обещаю, я позабочусь о тебе.

Слезы жгли ее глаза. Земля все еще обжигала подошвы ее ног, и она все еще шла к тому месту, где Икс Куат должна была умереть, но впервые с момента прибытия в эту жизнь Люс не боялась.

Дорога шла сквозь ряды деревьев в джунгли. Барабаны смолкли. Теперь тишину нарушало пение толпы глубоко в джунглях, у сенота. Икс Куат выросла, напевая эту песню – молитву о дожде. Две другие девушки тихо подпевали, их голоса дрожали.

Люс подумала о словах, которые, как ей показалось, произнесла Икс Куат, когда Люс вошла в ее тело. «Унеси меня прочь», – прокричала она в ее голове.

Внезапно они остановились.

Глубоко в высушенных джунглях дорога перед ними расширилась. Огромный наполненный водой кратер в известняке раскинулся на десятки метров перед Люс. Вокруг него сияли ясные, полные надежды глаза народа майя. Сотни. Они перестали петь. Настал момент, которого они ждали.

Сенот – глубокий провал в известняке, покрытом мхом, наполненный ярко-зеленой водой. Икс Куат бывала здесь и раньше – она видела двенадцать точно таких же человеческих жертвоприношений. Внизу в спокойной воде все еще разлагались останки сотен других тел, сотни душ должны были попасть прямо на Небеса. Вот только Люс теперь знала, что Икс Куат не совсем верила во все это.

Семья Икс Куат стояла у края сенота. Ее мама, отец, две младшие сестры, обе с младенцами на руках. Они верили – и в ритуал, и в жертвоприношение, которое заберет их дочь и разобьет их сердца. Они любили ее, но считали невезучей. Думали, что для нее это лучший способ искупить все.