Странствующий Цирк Вампиров

Я хотел было подскочить и проверить, но это прервало бы соприкосновение наших рук. Когда я вернусь, мы можем не оказаться столь же близко.

Так что я сказал:

– Я бы подождал еще минут десять.

Слим кивнула, вздохнула, отпила еще пива, затем произнесла:

– Я никуда не спешу.

– Я тоже.

– Здорово просто вот так сидеть.

– Ага.

– Только мы вдвоем, – добавила она.

Мое сердце забилось как безумное. Не решаясь взглянуть на нее, я уставился на жаровню и кивнул.

– Не то чтобы я имела что-то против Расти… – добавила она.

Я рассмеялся.

– Совсем ничего?

– Ну, он неплохой парень.

– Да, всего лишь небольшая заноза в заднице.

На этот раз рассмеялась она. Потом сказала:

– Меня по-настоящему раздражает то, что он все время крутится рядом. Я понимаю, что он твой лучший друг, но…

У меня было искушение повернуть к ней голову, но я сдержался и просто спросил:

– Но?..

– Иногда мне хочется, чтобы он пошел и утопился.

– Да уж, мне тоже.

Совсем тихо Слим произнесла:

– Вообще, было бы здорово, если бы иногда мы могли побыть вдвоем.

На этот раз мне пришлось повернуть голову. Посмотрев ей в глаза, я спросил:

– Правда?

– Ага. Не то чтобы мне хотелось обидеть Расти…

Наши лица были так близко, что ее глаза слегка подергивались, как будто она не могла решить, в какой из моих глаз ей хочется смотреть. Я чувствовал тепло ее дыхания и сладковатый аромат пива.

– Просто мне нравится быть с тобой наедине, – продолжила она, – как сейчас.

– Мне тоже, – прошептал я.

Слим наклонилась и поставила бутылку на ступеньку у своих ног. Потом положила руку мне на плечо. Я отставил свою бутылку. Когда я повернулся к Слим, мое колено уперлось в ее ногу. Мы оба наклонились друг к другу, обнялись и поцеловались.

Ее губы были прохладными от пива, очень мягкими и… ее. До этого я целовал и других девушек. По крайней мере, несколько раз. Вообще-то, я пару раз целовал и Слим, пару раз, в щеку, когда она уезжала куда-нибудь со своей матерью. Но никогда прежде у меня не было подобного поцелуя.

Слим, должно быть, была влюблена в меня так же, как я в нее. Она обнимала меня почти до боли. Я же старался не слишком ее прижимать, потому что чувствовал пластыри у нее на спине даже сквозь футболку.

Наш поцелуй длился и длился, и я чувствовал себя так, будто тону в Слим. Я растворялся в ней, а она – во мне. Ее дыхание наполнило мой рот, горло и легкие. Кончики ее грудей мягко касались моего тела сквозь одежду. Я хотел, чтобы это продолжалось вечно.

Слишком скоро она ослабила объятия. Ее губы отодвинулись от моих, грудь больше не соприкасалась с моей. Но она оставалась так близко, что мы едва не касались носами.

Она посмотрела мне в глаза.

Я посмотрел в ее.

На этот раз ее взгляд не заставил меня нервничать.

На этот раз я просто почувствовал себя хорошо.

Через какое-то время она наклонила голову и снова меня поцеловала. На этот раз едва коснувшись губами.

– Ты весь обслюнявился, – прошептала она и отодвинулась, но не слишком сильно. Ее губы тоже были мокрыми и немного покрасневшими. Она улыбнулась, подалась ко мне и, растянув ворот футболки, потерла мне губы. Потом снова отодвинулась и вытерла собственный рот тем же краешком.

– Поцелуи могут быть грязными, да? – спросила она.

Я открыл рот. На мгновение мне показалось, что я разучился разговаривать. Наконец я сумел проговорить:

– Наверное.

– Как думаешь, жаровня уже подогрелась?

– Не знаю. Сейчас проверю.

Я оставил пиво на ступенях, поднялся и пошел к грилю. Начав двигаться, я почувствовал что-то липкое и влажное на подкладке плавок, которые надел под джинсы вместо белья. Это меня обеспокоило. Мы же всего лишь поцеловались. Это был самый прекрасный поцелуй в моей жизни. Он был ошеломляющим, но прекрасным и чистым, без всякой сексуальности. По крайней мере, мне тогда так казалось. У меня не было эрекции – по крайней мере, мне так показалось – и точно никакой эякуляции.

Но я точно как-то протек.

По моему телу пробежала горячая тошнотворная волна.

Все еще стоя спиной к Слим, я посмотрел вниз. Перед джинсов был надежно скрыт под подолом рубашки. Рубашки Расти, между прочим.

Почувствовав невероятное облегчение, я взглянул на огонь. Бумага и хворост полностью выгорели, но уголь как раз дошел до нужного состояния: черные сердцевины стали почти серыми.

– Кажется, готово, – сказал я Слим.

– Я принесу котлеты, – она сделала глоток из бутылки, вернула ее на ступеньку, поднялась и одернула обрезанные джинсы. Потом взбежала по лестнице, распахнула дверь на кухню и исчезла в доме.

Я дождался, когда за ней захлопнется дверь, и быстро оглядел себя, слегка задрав перед рубашки.

На джинсах никаких пятен не было.

Одной заботой меньше.

Вскоре кухонная дверь снова хлопнула, и появилась Слим с блюдом котлет в руках. Хотя волосы у нее были не длиннее моих, легкая челка падала ей на лоб, а несколько прядей развевались у ушей, пока она спускалась по ступеням. Кроме того, ее груди слегка покачивалась – я видел через тонкую ткань футболки, как яркая ткань купальника слегка сдвигается то вверх, то вниз. Справа, с той стороны, которую она использовала, чтобы отереть нам губы, ворот футболки слегка растянулся.