Странствующий Цирк Вампиров

Когда она отошла, я взглянул вниз и едва сумел разглядеть прозрачную полоску.

Посторонний человек наверняка не заметит ее вовсе.

Если дверь откроется, лента порвется или отклеится с одной стороны. Так мы узнаем, что в доме Слим кто-то побывал.

– Я заклеила и кухонную дверь, – объявила Слим.

– Хорошая мысль, – одобрил я.

Хмыкнув, Расти произнес:

– Почему бы тогда не установить над дверями ведра с водой и не подловить их по-настоящему?

Слим посмотрела на него, приподняв брови.

– Тогда понадобилась бы святая вода, – заметил я.

– А вот это мысль, – улыбнулась Слим.

А Расти нахмурился. До него не дошло. Так что по дороге мы пытались объяснить ему, как должна действовать на вампиров святая вода.

В конце концов он объявил:

– Я и так это знал.

Глава 28

Маминой машины не оказалось на подъездной дорожке. Когда мы вошли, дом выглядел пустым, но я все равно позвал и не получил ответа.

– Должно быть, куда-нибудь вышла, – пробормотал я. Странно, что мать решила уйти куда-то из дома в такое позднее время.

– Может, поехала в магазин, – предположила Слим.

– Может.

Сомнительно, учитывая, что она ездила за покупками этим утром. Но, может, она забыла взять булочки или еще что-нибудь и решила быстренько за ними съездить?

На кухонном столе я обнаружил записку, написанную маминой рукой:

«Сынок,

из больницы только что позвонил отец. Он поранился, но говорит, что волноваться не о чем. Я поеду к нему. Не знаю, как скоро вернусь. Не жди и ужинай без нас. Бургеры в холодильнике. Я позвоню, как только смогу.

Постарайся не беспокоиться, с отцом все в порядке.

Люблю,

мама».

Слим и Расти молча наблюдали за мной, пока я перечитывал записку несколько раз. Закончив читать, я сказал:

– Мой отец в больнице, – в животе у меня как будто образовался кусок льда.

Слим сочувствующе нахмурилась:

– Что случилось?

Покачав головой, я передал записку Слим. Расти встал рядом с ней и стал читать через плечо.

– Наверняка ничего серьезного, – сказала Слим. – В конце концов, он сумел позвонить твоей матери.

– Но достаточно опасно, – заметил Расти, – иначе ему не пришлось бы остаться в больнице.

Поглядев на него с мрачным видом, я снова покачал головой.

Слим отложила записку и спросила:

– Что ты собираешься делать?

– Даже не знаю, – пробормотал я.

– Хочешь, мы уйдем? – спросил Расти.

– Нет, не надо, – я отодвинул от стола стул и уселся. – Почему мама не написала, что случилось?

– Она же написала, что с ним все в порядке, – заметила Слим.

– Не может он быть в порядке.

Она снова взяла записку и смотрела на нее какое-то время.

– Твой отец поранился, – уточнила она, – но сейчас он в порядке. Здесь так написано.

– Бессмыслица какая-то, – буркнул я.

– «Поранился», – повторила Слим. – Твоя мама не стала бы так писать, если бы это был какой-нибудь сердечный приступ. Может, он попал в аварию.

– Или его подстрелили, – предположил Расти.

Слим одарила его уничтожающим взглядом.

– Что бы ни произошло, – сказала она мне, – это не слишком серьезно, но твоему отцу нужно какое-то лечение.

– Почему она просто не написала об этом? – вырвалось у меня. – Он же наверняка рассказал ей.

– Не знаю, – тихо произнесла Слим.

– Может, она не хотела тебя пугать? – предположил Расти.

– Разве ничего не знать не страшнее? – Слим положила руку мне на плечо. От этого я почувствовал себя лучше, но не мог совершенно успокоиться. – Нам не обязательно дожидаться звонка твоей матери. Почему бы просто не позвонить в полицейский участок? Я уверена, что кто-нибудь там сможет рассказать, что случилось.

Я посмотрел на кухонные часы и сказал:

– Долли все еще на дежурстве.

– И что?

Я помотал головой. Несмотря на то что общение с Долли было для меня испытанием, я встал и подошел к телефону.

Расти глядел на меня с таким видом, как будто ему было больно.

– Ты можешь позвонить в больницу, – предложил он.

– Мы не знаем, в какую именно надо звонить, – резонно заметила Слим.

Хотя в Грендвилле был собственный госпиталь, окружная больница в Кларксбурге была гораздо лучше оборудована на случай серьезных происшествий. В Бикстоне был католический госпиталь, в котором работали в основном монахини. Пострадавший в нашей местности человек мог оказаться в любом из них, в зависимости от обстоятельств.

– Начни с ближайшего, – предложил Расти.

– Проще спросить у Долли, – возразила Слим.

Мы не успели рассказать ей о нашем сегодняшнем столкновении с этой злобной мегерой. Впрочем, учитывая обстоятельства, я надеялся, что Долли проявит понимание. Хотя она терпеть не могла меня, ей нравился мой отец. И недаром – кто-нибудь другой давным-давно ее уволил бы.

– Думаю, я позвоню ей, – решил я.