Странный генерал

— Дурбан, Дурбан… Там, туда. — И тонкой, высохшей рукой махал на юг.

К полудню стало совсем жарко. Решили передохнуть на берегу быстрого, бегущего с гор ручья. Напоили лошадей; напившись сами, пожевали билтонга.

— Благодать! — Дмитрий растянулся на траве. — И на кой черт война?

— Оно конечно, тебе бы лучше пожрать да поспать, — беззлобно кольнул его один из бородачей.

— Ему — не просто поспать, ему бы с женой, — подхватил Клаус.

Дмитрий легонечко похмыкал и, вдруг вскочив, схватил обоих насмешников в охапку и потащил к ручью с явным намерением окунуть.

— Ну, ну, бугай! — с усмешкой прикрикнул на него Петр. — Не купаться приехали…

Вновь бежала вперед тропа. Солнце постепенно сникало к горным вершинам. Вновь загомонили в чаще леса птицы. Так покойно и мирно было вокруг, что Каамо, сам того не замечая, начал в такт лошадиному шагу напевать что-то. Брюгель несколько раз оглянулся на него сердито, потом не выдержал:

— Эй ты, пичуга черноносая! К мамочке в гости собрался? Запел!..

В это время навстречу им вылетел из леса один из дозорных:

— Капрал, англичане!

— Где?

Дозорный объяснил, что они с товарищем заметили английский разъезд, выехав на опушку леса. Это с милю отсюда. Товарищ остался там наблюдать.

Они дали коням шенкеля и понеслись к опушке. Лес притих; казалось, смолкли птицы. Или просто буры уже ничего не замечали, не до этого стало.

Дозорный на опушке указал им на группу всадников, едва заметно мельтешивших вдали, у края широкой долины, уходившей к югу. Петр поднес к глазам бинокль. Всадников было семеро. Они не спеша и беззаботно, должно быть переговариваясь, рысили вдоль дороги, направляясь, наверное, к своей части.

— Ну, пора, пожалуй, рвать. — Брюгель кивнул на железнодорожное полотно.

— Нет, капрал, рано. Давай-ка потихонечку двинемся вперед, а? Надо же узнать, куда направляются эти молодчики. А подорвать всегда успеем.

Брюгель глянул в озорноватые Петровы глаза и махнул рукой: «Давай».

Остальным предложение Петра тоже понравилось. Вообще этот парень был по нраву товарищам Брюгеля. Такому — спокойному, сильному, рассудительному — хотелось подчиняться.

Время от времени останавливаясь, сторожко вслушиваясь и всматриваясь, всё всматриваясь в окружающую местность, они миновали еще один лес, поднялись на скалистую гору, и тут глазам их предстал городок Данди, а возле него в котловине, под горой, английский лагерь. Множество остроконечных палаток торчало вдоль речушки, прорезавшей горную долину. У буров палатки были низкие, приземистые, а эти возносились высокомерно. Меж палаток сновали солдаты в красных мундирах, коротких клетчатых юбочках и белых гетрах.

— Гайлендеры, — хрипло сказал Брюгель.

То был лагерь горного шотландского полка. Дымила полевая пекарня, из кузницы доносился еле слышный на расстоянии перезвон. У многих повозок громоздились зарядные ящики, тут же стояли пушки. Петр насчитал восемь орудий.

— Ну вот, — сказал он, — теперь можно и дорогу ковырнуть.

Они договорились с Брюгелем, что на железнодорожное полотно Петр выйдет вдвоем с Каамо, а остальные будут страховать их на всякий непредвиденный случай. Спустившись с горы и оставив лошадей на краю леска, буры пробрались поближе к полотну и залегли меж камней. С взрывчаткой в переметных сумах Петр и Каамо поползли к стальной колее.

Они уложили уже три заряда динамита, вкопав их в разных местах, — чтобы рвануть, так уж разворотить дорогу основательно, — когда Брюгель крикнул тревожно:

— Побыстрее, Питер!

И тут же раздался выстрел. Стреляли англичане. С высотки, поднявшейся по ту сторону железнодорожного полотна. Была ли это группа сторожевого охранения лагеря или патруль — кто разберет, важно, что противник заметил диверсантов на дороге и открыл огонь. Первая пуля просвистела над головой Петра, вторая ударилась о рельс неподалеку и, скользнув по нему, отлетела с противным жужжанием.

— Беги к лошадям, я справлюсь один, — нервно бросил Петр Каамо, но тот не тронулся с места, только прижался к земле.

Гулко ахнул роер Брюгеля. Сразу же выстрелил кто-то еще из буров. Петр не оглядывался, он спешил закончить свою работу.

Бурские пули прижали английских стрелков к камням высотки. Но, видимо, в лагере сообразили, что происходит, и какой-то командир принял быстрое и грозное решение. По дороге ударила пушка. С визгом хлестнула по деревьям шрапнель. Снаряд разорвался далеко, но ведь это был только первый снаряд…

Рядом с Петром плюхнулся запыхавшийся Дмитрий.

— Подмогнуть? — выдохнул он.

— Пошел отсюда! — почти закричал Петр, разматывая бикфордов шнур.

Еще один снаряд тарарахнулся в сторонке. Уже ближе.

— Каамо, беги! Подрывать буду!

Парень прыгнул в сторону и понесся к лесу. Снова засвистели пули.

— Скажи там ребятам, пусть отходят, — повернулся Петр к Дмитрию. — Я сейчас… — Он отполз к ближнему камню, ткнулся в него головой, шнур был зажат в кулаке.