Страга Севера

Горбоносый сел и, похоже, только сейчас понял, кто его взял. В музее они видели друг друга совсем близко…

– С бородой тебе было лучше, – сказал Мамонт, усаживаясь на водительское сиденье боком к разведчику. – Ты выглядел взрослее и внушительнее.

Лицо его оставалось спокойным, однако, промерзший насквозь, он пытался сдержать внутреннюю лихорадочную дрожь, изредка вздрагивали плечи, поколачивало руки и колени. Наверное, скрывал озноб, чтобы не подумали, что он трясется от страха.

– Между сидений термос с горячим кофе, – проговорил он не дыша, чтобы не сорвался голос. – Налей, пожалуйста.

А сам глаз не сводил с «записной книжки». Мамонт сунул ее себе под ребро, налил кофе в стаканчик, подал горбоносому.

– Я тоже промерз, – признался он. – Колотит…

– В бардачке есть стакан, – глотая и обжигаясь, проронил разведчик. – Возьми…

– Спасибо. – Мамонт достал на ощупь стакан, налил половину. – У меня тоже есть, только там, в «линкольне». Литровый термос и бутерброды… Может, пойдем в «линкольн»? Там просторнее.

– Ничего, и здесь места хватит. – Горбоносый допил и подставил стаканчик. – Лей больше, в глаза тебе не плесну.

– Я бы тоже не стал, – признался Мамонт. – Кофе дороже… Термос у тебя хороший – с девятнадцати часов держит кипяток. А мой, наверное, подостыл…

– Там в бардачке упаковка аспирина. Дай, пожалуйста.

– Ты уверен, что это аспирин?

– Можешь попробовать. Яда у меня нет.

– Пожалуй, попробую, – решился Мамонт и выщелнул таблетку из фольги, лизнул. – Да, напоминает по вкусу… Я тоже выпью.

– Давай…

– Яда нет, оружия нет… Ты интересный парень. Ходишь, как журналист. Интервью брал?

Разведчик отставил стаканчик – стало чуть лучше, утихла спазматическая дрожь.

– Глупо влетел, – проговорил он. – Отработал чисто, а влетел… Понимаешь, замерз, зуб на зуб… Помутнение началось, ничего не соображал. Только бы до машины…

– Ну влетел, влетел, – успокоил Мамонт. – Что теперь? Я тоже влетел. Ничего, жив остался.

– Ты чей? – вдруг спросил горбоносый.

– Так тебе и скажи!

– Нет, я на тот предмет… Может, договоримся? – предложил он. – Ты же русский человек? Ну что нам делить?

– Как это – что? – усмехнулся Мамонт. – Информацию.

– Тебя что интересует? – не сразу спросил горбоносый.

– А тот домик, где ты интервью брал. Особенно его хозяин и гости.

– Дай, пожалуйста, сигареты, в бардачке…

– Возьми сам, – бросил Мамонт.

Разведчик достал лишь сигареты и зажигалку – ничего не нажимал, не включал, да и, по всей вероятности, ему невыгодно было поднимать тревогу. На правительственных дачах жило много пенсионеров, «бывших», но кто считал, сколько «настоящих»? Вряд ли он ползал бы всю ночь под окнами и лепил на стекла датчики какому-нибудь ветерану. В дом с мезонином у Службы не было входа! Ни под каким предлогом и прикрытием. Всякая тревога, приезд дополнительных сил на выручку не прошли бы незамеченными: кроме официальной охраны, неподалеку от наблюдаемого дома было заметно движение негласной. Поднимается шум у забора – скандал обеспечен.

Горбоносый курил, медленно затягиваясь, думал и время от времени трогал пальцами несуществующие усы. Он принимал Мамонта за коллегу, за такого же подневольного, как он сам, и это его заблуждение необходимо было поддерживать.

От одной сигареты прикурил другую.

– Все-таки чей ты? – еще раз спросил он. – Нет, разумеется, я в твоих руках. Влетел так влетел… Можешь вывезти, хлопнуть, сдать. Не в этом дело. Ты можешь забрать мои материалы. Конечно, обидно: я на грядках дуба давал, рисковал, а ты на готовенькое…

– Я не грабитель, – миролюбиво сказал Мамонт. – Интересное дело! Мне что, надо было подвинуть тебя на грядке, мол, дай рядом лечь, послушать? Вижу, человек работает. Мешать не стал… Поделимся по-братски! Между прочим, я тебе тыл обеспечивал, негласную уводил.

– Ты понимаешь… – Горбоносый замялся. – Возьми себе всю пленку. Так будет лучше. Хуже, если наша информация пересечется.

– Даю гарантию – нет.

– Погоди! – Он слегка оживился. – Кажется, я догадываюсь, чей ты… Хотя не понимаю, зачем ты вытаптывал Зямщицев?

– Это ты в порядке размышлений? – спросил Мамонт. – Или доложить зачем?

Тот понятливо покивал головой:

– Не обращай внимания, мысли вслух…

– Ладно, в обмен на твое доверие скажу зачем, – решился Мамонт и достал партийный значок НСДАП. – Тебе знакома вот эта штука?

– Золотая жилка от Бормана, – спокойно сказал горбоносый. – Теперь понятно.

– Ничего тебе не понятно! Увидишь своего шефа, попроси, пусть покажет значок.

– Ты меня совсем запутал, – признался тот. – Не знаю, что думать.

– Не думай – соображай: значок у меня, а твой шеф молчит. Что бы это значило? – Мамонт сделал паузу. – Ладно, не гадай. Поедем к «линкольну», я перепишу пленку, и в разные стороны. Со своей копией делай что хочешь. Можешь выбросить на помойку.

Горбоносый хотел верить, но никак не мог сладить со скачущей мыслью.

– Информация очень полезная, шефу нужна пленка… Ты уверен, к «пожарнику» не попадет? Не через тебя – через твое руководство?

– Ты считаешь, один шеф твой такой умный? – засмеялся Мамонт, соображая, кто же такой «пожарник».