Степень превосходства

– Ты, старый ворчун! – перебил его Малыш. – Пессимист, жалкий научный червяк! Я говорил тебе!.. Пит, Кэтти, мы поймали гориллу! Вы слышите – Г-О-Р-И-Л-Л-У!!! Заводите «Рейнджер» и бегом сюда!

– Поймали? – переспросил я, стараясь унять нервную дрожь. – Ты уверен, Малыш?

– Да, Пит, это правда, – спокойно сказал Крейг. – Невероятно, но факт – мы таки одну поймали.

Я не стал слушать дальше. Оставив в лагере шумно протестовавшую Кэт, я с разбега упал в пилотское кресло «Рейнджера» и приказал Биасу выжать из машины все что можно. Подлетая к озеру, я еще издали увидел ловушку посреди пляжа, скутер рядом с ней и сидевшего на нем Крейга. Малыш ходил гоголем вкруг обтянутого сеткой куба, поглядывал внутрь и время от времени пускался в пляс.

Я плюхнул катер на пляж чуть в стороне, выскочил наружу и подбежал к ловушке. Сомнений не было. Внутри сидела большая обезьяна, отдаленно похожая на шимпанзе-переростка. Она не пыталась освободиться, только смотрела на нас умными черными глазами.

Горилла оказалась страшно тяжелой, и мы втроем еле втащили ловушку в грузовой отсек катера – второпях я позабыл взять из лагеря роботов. Животное нам не мешало, не бросалось на сетку, просто спокойно сидело внутри. Обратно в лагерь я вел катер куда медленнее, чтобы ничем не обеспокоить драгоценный экземпляр, а Биас включил демпферы11 на полную мощность.

В лагере нас с нетерпением ждала Кэт.

– Ты просто бессердечный мерзавец, – посетовала она. – Как ты посмел не взять меня с собой?

– Но кто-то должен был присматривать за лагерем, – ответил я.

– Тогда почему не ты? Я лучше вожу катер!

– Утверждение спорно. И ты должна быть мне благодарна – тебе не пришлось корячиться на погрузке.

– Мне и так не пришлось бы! Роботов я бы не забыла!

– Утверждение опять спорно – более чем. Насколько я помню, ты готова была и про катер забыть, – еле успел удержать тебя, когда ты помчалась к скутеру. Еще немного – и побежала бы пешком.

– Терпеть тебя не могу! Ну зачем тебе такая хорошая память?..

Пойманная нами обезьяна оказалась самцом – старым, могучего сложения, с сединой в шерсти. Едва взглянув на него, Кэт тут же опознала в нем одного из «начальников караула».

– Тот самый, которому все остальные гориллы уступали дорогу, – сказала она.

– Давайте назовем его Патриархом, – предложил Малыш.

Возражений ни у кого не нашлось.

Первым делом мы перевели пленника в настоящую клетку. По размерам и конструкции она мало чем отличалась от ловушки, но там имелось закрытое спальное отделение, несколько перекладин – на случай, если животное захочет поразмяться и повисеть на них, и, конечно, она была оснащена приборами дистанционного контроля за состоянием животного и системой «кормление-уборка». Ловушку и клетку сдвинули вместе, защелкнули фиксаторы, чтоб животное не смогло раздвинуть стойки и убежать. Потом, подняв одну из стенок ловушки и дверь клетки, накрыли все сооружение тентом и предоставили пленнику осваивать новую территорию в одиночестве. Через пару минут датчик в клетке среагировал на присутствие и захлопнул дверь. Тент сняли и установили над клеткой большую палатку, оставив открытыми две стороны, чтобы у животного было достаточно свежего воздуха.

Патриарх вел себя тихо, и по всем признакам вознамерился переносить заключение стоически. Он внимательно оглядел свое новое жилище, ощупал все, что показалось ему интересным, и забрался в спальное отделение, решив отдохнуть.

Малыш энергично промаршировал на месте и от избытка чувств спел первый куплет гимна Федерации.

– Ну, что я вам говорил? – спросил он. – Моя была идея!

– Дуракам всегда везет, – хладнокровно ответил Крейг. – Посмотрим, как пойдет дальше.

Малыш обозвал его мелкой научной козявкой и заявил, что Крейг ничего не смыслит в искусстве охоты.

– Надо понимать психологию приматов, – сказал он с апломбом, явно над нами издеваясь. – И мыслить творчески.

Нам приходилось терпеть, ответить было нечего. Несмотря на едкие замечания в наш адрес, все несказанно радовались. Наконец-то дела сдвинулись с мертвой точки.

Проигнорировав горячие увещевания Малыша, призывавшего нас немедленно снять все ловушки и расставить их вокруг старого лагеря, в первый день мы ограничились тем, что установили там только две. Одну опять поставили на пляже, одну разместили в лесу, на дереве неподалеку.

Между тем вокруг нашего лагеря начался тихий ажиотаж. Триста или четыреста горилл непрерывно перемещались в лесу на равнине, в непосредственной близости от плато, и еще сотни полторы бродили в зарослях на самом плато. Некоторые выходили на открытое пространство перед лагерем и вплотную подбирались к зоне поражения, ограниченной чувствительностью сенсоров сторожевых роботов. Патриарх вел себя по-прежнему, абсолютно не нервничал, и вообще переносил свой плен со спокойствием философа.