Читаем Степан Разин полностью

Похоже, прав Вернадский, и Разин с самого начала, быть может, уже много лет, думал о совместном русско-украинском казачьем государстве. Возможно, и делегация к Дорошенко была далеко не первой, а лишь первой столь представительной и потому обнаруженной шпионом. Величайшее несчастье для историков: ничего из переписки Разина с украинскими гетманами и атаманами не сохранилось — есть только указания на то, что она регулярно происходила. А ведь там, должно быть, излагалось самое-самое заветное, там мог находиться ответ на вопрос: что же Разин хотел сделать, к чему стремился? М. Инсаров, «Степан Тимофеевич Разин»[43]: «Однако домовитые, природные казаки не имели серьёзных притязаний на независимость от Москвы. Они зависели от “государева жалованья”, т.е. от привозного из московских земель хлеба, и не могли рисковать хорошими отношениями с Москвой. Поэтому идея независимого от Москвы казацкого государства казалась донским домовитым горячечным бредом». Ну, тут дело не столько в этой пресловутой «домовитости», а скорее в характерах и политических пристрастиях людей, — но что идея нового государства казалась Яковлеву и Самаренину именно бредом, это уж наверняка.

Правобережной Украиной называлась в 1660—1793 годах обширная территория к западу от Днепра. Левобережная Украина в 1667 году желала быть в подданстве русского царя, а в Правобережной казацкая старшина тяготела к соглашению с Речью Посполитой. В 1667 году Пётр Дорошенко занимал антимосковскую позицию (и пользовался поддержкой турецкого султана), ему противостояли гетман Левобережной Украины и запорожский кошевой (то же, что и войсковой) атаман Иван Серко. К несчастью для Разина, гетманы были больше озабочены своими внутренними сварами — и всё же он ждал от них слова... Покамест не дождался. Но отдельными хорошо вооружёнными группами запорожцы и прочие «черкасы» в тот период прибывали к Разину постоянно — об этом упоминали все воеводские осведомители.

Яицкий городок был столицей «воровских» казаков девять месяцев. Когда море покрылось льдом, сотник Иван Логинов, посланный за Разиным, оказался отрезан от Яика. Сухим путём взять крепость тоже не получалось. Однако воеводы знали, что Яицкий городок скоро останется без хлеба: запас зерна был рассчитан только на местных жителей и стрельцов. Ещё полгода — и должен наступить голод. Разин посылал разведчиков к казакам Верхнего Яицкого городка (Уральск) — им там ничего не дали и избили. (Почему так отнеслись к разинцам яицкие казаки, вроде бы «родня», тогда как жители города Воронежа, к примеру, всё время — когда пути позволяли — кормили разинцев, сказать трудно: может, им и так жилось хорошо, может, верхнеяицкая старшина была очень промосковской). В Камышине разведчик Разина был схвачен стрельцами и отправлен в Москву. Зато донские казаки не подводили.

Воеводы слали шпионов, те брали «языков», «языки» докладывали (из сводки 1670 года): «В Яицком городке со Стенькою Разиным воровских казаков 1600 человек, а дума де у них зимовать до весны в Яицком городке, а на весну де дума у них будет иная. А с калмыцкими де людьми Мергеня тайши у тех воровских казаков торги безпрестанные... И на Дону де в войске и во всех низовых и верховых горотках воровские казаки збираютца многим собраньем и хотят идти з Дону на Волгу к Царицину; а на атамана де на Корнила Яковлева и на иных старшин хвалятца воровские казаки, хотят побить». За что побить — он и так ничем «воровским» казакам в тот период не мешал? Но время покажет, что сие намерение «воровских» было очень даже дальновидным. С. П. Злобин: «Атаманы решились идти в шаховы земли “за зипуном”, разжиться добычей и грянуть толпою на Дон, разгонять домовитую старшину». В действительности — если судить по развитию событий — плана «разгонять старшину» (не «домовитую», конечно, домовитость тут ни при чём, а промосковскую) не было, во всяком случае у Разина.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии