Стенание

Я озадаченно посмотрел на нее:

– Но вы же только что сказали, ваше величество, что вы…

– Я имела в виду не себя.

– Тогда кого же?..

Королева улыбнулась:

– Вы еще не знаете, но мне поручили опеку над леди Елизаветой. Она будет жить здесь, со мною, вместе со своим учителем и прислугой. Отец оставил ей многочисленные владения. Елизавета сейчас очень богатая молодая дама. Как и леди Мария, которая, если приспособится к грядущим религиозным переменам, может удачно выйти замуж. Что же касается нашего юного короля, – ее улыбка стала шире, – то он хороший мальчик, здоровый и умный. Если Эдуард проживет так же долго, как и его отец, то процарствует почти полвека.

Я видел, насколько Екатерину радует, что ее партия победила, пусть даже ее собственная семья и не достигла вершины.

– Леди Елизавете далеко до трона. В свое время, несомненно, она выйдет за кого-нибудь из представителей высшей знати. А пока что ей всего тринадцать, и девочка, как я уже сказала, находится под моей опекой. Для управления имуществом дочери Генриха должен быть назначен Совет, и у него, как нетрудно догадаться, будет много работы юридического характера. Для начала все владения должны быть переведены на ее имя. – Королева глубоко вздохнула и снова улыбнулась. – Я бы хотела, чтобы вы взялись за осуществление деятельности, связанной с собственностью Елизаветы. Это будет постоянное место. Формально вы станете подчиняться не мне, а ее казначею сэру Томасу Пэрри. Он проинструктирует вас, когда понадобится совет юридического характера. Я уже говорила с леди Елизаветой, – добавила Екатерина. – Она помнит встречи с вами и с готовностью согласилась на мое предложение.

Я стоял, глубоко задумавшись. Может быть, Елизавета и наименее значительная персона из королевских детей, но надежное место и работа в ее штате будут мощной защитой против произвола Рича. А мое официальное назначение в Суд палаты прошений действительно, скорее всего, не состоится. Новая должность сулит мне много интересного, к тому же имущественное право – это моя область.

Вдовствующая королева сказала:

– Начинается новая жизнь, Мэтью, для нас обоих. – И она улыбнулась, неуверенно, как будто извиняясь.

Я посмотрел на нее и снова подумал: «Ну как, как может эта утонченная, красивая и глубоко нравственная женщина выйти за низменное существо вроде Томаса Сеймура?! Но, возможно, Екатерина Парр, которая столько лет неукоснительно выполняла свой долг, чувствует себя вправе наконец-то сделать выбор по собственному желанию. А Сеймур, по крайней мере, хорош собой».

– Так вы согласны принять эту должность, Мэтью? – спросила ее величество.

Я взглянул на нее и кивнул:

– Согласен.

– Леди Елизаветы в настоящее время здесь нет, она находится в Ричмондском дворце. Я бы хотела, чтобы вы прямо сейчас поехали туда, чтобы принести ей клятву верности. Я пошлю сообщение, что вы можете прибыть сегодня. Мой баркас наготове.

Со спокойной улыбкой я констатировал:

– Вы знали, что я соглашусь.

– Я знала, Мэтью, что вы позволите мне сделать это для вас.

Я медленно поклонился, выражая признательность:

– Благодарю вас.

Королева с серьезным видом посмотрела на меня:

– Елизавете еще нет и четырнадцати, но она обладает волей и умом взрослого человека. Она попросила, чтобы всем, кого я нанимаю работать у нее, я непременно говорила одну вещь. В устах любой другой ее сверстницы это выглядело бы детским хвастовством, но только не у Елизаветы.

– Что же именно сказала ваша падчерица?

Вдовствующая королева с сочувствием улыбнулась:

– «Мои собаки будут носить мои ошейники».

– Да уж, – тихо ответил я. – Могу себе представить, каким тоном леди Елизавета сие произнесла, – и ведь это не шутка.

Екатерина шагнула ко мне и теперь все-таки взяла меня за руку и пожала ее:

– До свидания, Мэтью. Никогда не забуду того, что вы для меня сделали. Спасибо за вашу искреннюю заботу обо мне. Поверьте, я понимаю это – и глубоко ценю.

Она посмотрела мне в глаза и отошла. У меня перехватило горло от избытка чувств, я не мог ничего ответить, и Екатерина, наверное, заметила это, потому что позвонила в колокольчик, вызывая эконома, чтобы тот отвел меня к ее личному баркасу. В моих глазах стояли слезы, которые я постарался скрыть, низко поклонившись.

Когда мы вышли наружу, слуга почтительно сообщил мне, что проследит, чтобы Бытия благополучно доставили на Канцлер-лейн. Он вывел меня на улицу, и я съежился в своем плаще, когда мы шли по дорожке меж засыпанных снегом лужаек к реке. Слуга помог мне сесть на ожидавший у причала баркас с двумя гребцами, которые медленно выгребли на синевато-серую Темзу. Я оглянулся на дворец Челси, а потом повернулся лицом к гребцам, и они повезли меня вниз по реке, к Елизавете.

Благодарности