Читаем Стелла Крамриш, Присутствие Шивы полностью

Именно Агни, творческий огонь, приготовив семя, подтолкнул Отца к творческому акту. Именно стрела Рудры поразила Отца, прервав творческий акт. Стрела направлена против испускания семени. Более того, поскольку Агни готовит семя, он является первичной силой, действующей на Отца. Агни-Рудра — главный герой драмы творения, подводящий к ней и прерывающий акт творения своим выстрелом.

Его стрела пронизывает пространство мифа Рудры: она фигурирует во время жертвоприношения Дакши, она же поражает тройной град демонов, асуров. Этой стреле суждено лететь и в человеке в процессе его внутренней реализации. Тогда «слог АУМ — лук, Атман (Я) — стрела; Брахман (высшая реальность) — ее мишень; собрав все силы, следует устремиться к ней. Человек соединяется с Брахманом, как стрела (со своей мишенью)»49. В начале творения, однако, лишь нарушение Абсолюта, Высшей Реальности, Непроявленного, могло стать мишенью стрелы Рудры.

Рудра, мститель за нарушение, пылает яростью стрелка Шарвы. Он в разрушении подобен разъяренному дикому зверю50. Его стрелы несут смерть. «Что бы ни разрушило какую-либо существующую вещь, движущуюся или неподвижную, в любое время, это... — Рудра»51. Его сила смертоносна. Жизнь он срезает как тыкву со стебля — или сохраняет ее52. В качестве Пашупати он щадит жизнь животных. Стрелок имеет власть над жизнью и смертью. Он может отвратить или удержать свою стрелу. Это милость, которой он освобождает от смерти. Он — освободитель.

Хотя Ригведа не называет Дикого Охотника Шарвой, его стрела (saru) в отличие от стрел других богов не только вносит опасность в жизнь человека и животного, она представляет особую угрозу еще не рожденному и даже самому семени. В гимне к Агни певец вопрошает у священного огня, посредника между жертвователем и богами, что Агни скажет Рудре, убийце человека. Какое семя Агни расхвалит широко шагающему Вишну, какое семя он подставит под великую стрелу (Рудры)53? Пронзающая стрела Рудры направлена на семя, на рождающуюся жизнь, находящуюся под защитой в пространстве трех шагов Вишну от земли до эмпиреев54. Рудра в его наиболее жестокой форме есть Шарва. Стрела прорывает защитный покров царства Вишну, пока Рудра не становится милостивым (mldhvas)55 и не ослабляет тетиву своего лука. «В более поздних Ведах сравнительная и превосходная степени этого слова (midhvas) встречаются только в связи с Рудрой»56. Его безудержная свирепость компенсируется безграничной милостью. Рудра — Шарва в той же мере, в какой Шива. Он — Асура небес 57, Ишана (Tsana), т. е. правитель этого огромного мира58.

Он — обладатель стрелы 59, энергии смерти. По этой причине подношения трьамбака принадлежат Рудре60. Они состоят из рисовых лепешек. Подношения трьамбака делались ради защиты от стрел Рудры потомков жертвователя, рожденных и нерожденных (по одной лепешке за каждого потомка и одну за нерожденных). Лепешки должны были освободить каждого из потомков от энергии Рудры. Ритуал проводился на перекрестке дорог, ибо перекресток был излюбленным местом Рудры. От каждой лепешки отрезался кусок и предлагался Рудре, за исключением лепешки для нерожденного61. Последнюю закапывали в холмике над норой крота со словами: «Это твоя доля, о Рудра. Крот — твое животное»62. Лепешку хоронили, прятали, подобно тому, как сокрыт эмбрион. Этим подношением нерожденные потомки, как предполагалось, освобождались от гнева Рудры.

Стрела Рудры направлена на семя и эмбрион. В подношении за нерожденных часть Рудры больше, чем в лепешках, предложенных за благополучие живущих потомков. Более того, эта лепешка должна быть закопана в кротовом холмике и скрыта — Рудре не дается ее части; вместо нее жертвой Рудры становится крот. Крот — доля Рудры. Рудра не станет требовать эмбрион, хотя он жаден, как шакал, до плоти эмбриона63. Однако остатки лепешек за живущих потомков предлагались Рудре. Их складывали в корзину, которую ставили возле дерева (столба, бамбукового шеста или муравейника). Это предназначалось Рудре в пищу, с которой он уйдет за Гору Муджават, не натянув тетиву лука64. Эмбрион, семя, само порождение были особой мишенью стрелы Рудры — ведь впервые она выпущена в порождающего Отца.

Шарву, как форму Рудры, призывали вместе с Ямой, богом смерти, и с самой Смертью, Мритью65, но чаще его призывали вместе с Бхавой, существованием 66. Стрелок Шарва и царь Бхава67 — аспекты энергии Рудры, проявляющиеся здесь, на земле. По этой причине, согласно одной традиции, Рудра, родившись однажды на земле, в качестве первого имени получил от отца Праджапати имя Бхава68.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Синто
Синто

Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А. А. Накорчевский (Университет Кэйо, Токио), сочетая при том популярность изложения материала с научной строгостью подхода к нему. Первое издание книги стало бестселлером и было отмечено многочисленными отзывами, рецензиями и дипломами. Второе издание, как водится, исправленное и дополненное.

Андрей Альфредович Накорчевский

Востоковедение
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников. Монголия XVII — начала XX века
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников. Монголия XVII — начала XX века

В книге впервые в отечественной науке исследуются отчеты, записки, дневники и мемуары российских и западных путешественников, побывавших в Монголии в XVII — начале XX вв., как источники сведений о традиционной государственности и праве монголов. Среди авторов записок — дипломаты и разведчики, ученые и торговцы, миссионеры и даже «экстремальные туристы», что дало возможность сформировать представление о самых различных сторонах государственно-властных и правовых отношений в Монголии. Различные цели поездок обусловили визиты иностранных современников в разные регионы Монголии на разных этапах их развития. Анализ этих источников позволяет сформировать «правовую карту» Монголии в период независимых ханств и пребывания под властью маньчжурской династии Цин, включая особенности правового статуса различных регионов — Северной Монголии (Халхи), Южной (Внутренней) Монголии и существовавшего до середины XVIII в. самостоятельного Джунгарского ханства. В рамках исследования проанализировано около 200 текстов, составленных путешественниками, также были изучены дополнительные материалы по истории иностранных путешествий в Монголии и о личностях самих путешественников, что позволило сформировать объективное отношение к запискам и критически проанализировать их.Книга предназначена для правоведов — специалистов в области истории государства и права, сравнительного правоведения, юридической и политической антропологии, историков, монголоведов, источниковедов, политологов, этнографов, а также может служить дополнительным материалом для студентов, обучающихся данным специальностям.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Роман Юлианович Почекаев

Востоковедение
На руинах Османской империи. Новая Турция и свободные Балканы. 1801–1927
На руинах Османской империи. Новая Турция и свободные Балканы. 1801–1927

Книга авторитетного английского историка-востоковеда Уильяма Миллера представляет собой исчерпывающее изложение истории последних полутора столетий Османской империи, причин ее падения, а также освободительных движений, охвативших европейские владения Блистательной Порты. Автор детально описывает восстания сербов 1804–1817 гг., войну Греции за независимость, Крымскую кампанию и объединение Дунайских княжеств. Особое внимание историк уделяет освещению Балканского кризиса 1875–1878 гг., который, наряду с приходом к власти младотурок и утратой большей части территорий, привел к разделу Османской империи и провозглашению ряда независимых государств в Юго-Восточной Европе и на Ближнем Востоке.

Уильям Миллер

Востоковедение / Научно-популярная литература / Образование и наука