Стефан Цвейг

Но прежде чем отдохнуть в Неаполе и погостить у Бенедетто Кроче, прежде чем на вилле «Иль Сорито» три дня и три ночи проговорить с «очень русским, иначе не скажешь», прежде чем вообще поехать в Италию, в декабре 1929 года с привычной для него откровенностью и обнаженностью перед Фрейдом («человек, которому побоишься солгать») Стефан сообщил учителю о текущих планах:

«Я сейчас как раз прочел, быть может, 40 или 50 старых брошюр против Месмера, в основном тех авторов, которые поначалу служили его учению, а позже своей критикой лишь подогрели интерес к нему; кто теперь их вспомнит, нам же известен только один человек – Месмер. В этой работе о Месмере вы неоднократно обнаружите параллели с вашей собственной судьбой, мне представляется прямо-таки фаталистическим, что в том же самом городе по прошествии почти ста лет заново было обосновано психическое лечебное воздействие и что академии и профессора 1785 года до неправдоподобия похожи на таковых 1885 года. <…> После большого сочинения о Месмере следует миниатюра о миссис Эдди, наполовину серьезная, наполовину веселая, и вторая основная часть книги – вот уже в течение нескольких лет планировавшаяся работа о вас и вашем творчестве: то есть Месмер – предчувствие, а вы – знание психического лечебного метода, “лечения духом”, как будет гласить название книги. Я уже просил вашу уважаемую дочь позволить мне поработать потом в Вене 8 или 14 дней в психоаналитическом архиве и, быть может, предоставить мне также кое-какие приватные материалы. Мне нужны (ввиду аналогии с Месмером) именно те свидетельства сопротивления, издевок, отклонений, высмеиваний в памфлетах и на сцене, документы о поведении университетов, и я надеюсь на посильную помощь ваших друзей. Ход работы мне сегодня уже совершенно ясен, и я, пожалуй, не проявлю заносчивости, если скажу, что уровень будет все-таки несколько выше, чем в большинстве обозрений. Я постараюсь коснуться не столько лечебного действия как такового, сколько действия на мир, на переформирование всей духовной и моральной жизни благодаря этому открытию. <…> С искренним почтением с давней поры преданный вам Стефан Цвейг».

Работа над последней трилогией из серии «Строители мира» в общих чертах была обозначена не только в письме Фрейду, но и в письмах Р. Роллану и Й. Роту. В беседах с Горьким в Сорренто и у Карла Цукмайера в Хенндорфе и однозначно в долгом задушевном разговоре с Эйнштейном. Ужин с самым прославленным физиком своего поколения состоялся у писателя в марте 1930 года в Берлине, причем состоялся, представьте, по инициативе Эйнштейна! Для Цвейга оказалось полной неожиданностью узнать, что великий ученый являлся его поклонником и не только прекрасно знал все произведения, но и бережно собирал их редкие издания.

Пролить свет на малоизвестный эпизод их беседы помогает письмо Цвейга Ромену Роллану от 17 марта 1930 года: «В Берлине у меня было два часа изысканной беседы. Меня пожелал увидеть Эйнштейн, и я имел с ним долгий разговор, глубокий и успокоительный. Ибо истинное величие всегда естественно. Как человек он бесконечно скромен и совершенно уверен в своих идеях, но представляет их в очаровательной редакции: это не его заслуга, что он их нашел, это подарок природы. Такое соединение личной скромности с чувством собственного достоинства исследователя создает нечто неповторимое; я был глубоко тронут. “Если бы люди догадывались, какая это радость, какое просто наслаждение – думать и исследовать, нами бы так не восхищались”, – сказал он, и я понял, что в этих словах заключена большая правда. А когда я упомянул глубокую моральную уверенность, которая, на мой взгляд, нужна, чтобы творить, как он, в области, для большинства столь далекой, что, по общему мнению, охватить и понять ее может лишь горстка людей в Европе, он подтвердил это свое счастливое свойство. Какая красота в его глазах! Даже когда он говорит о сложнейших вещах, губы его улыбаются и ты не чувствуешь ни малейшего напряжения».

Когда в феврале 1931 года в «Insel» выйдет трилогия «Исцеление духом» (в русском переводе встречаются названия «Врачеватели духа», «Врачевание и психика»), книга будет любезно посвящена автором «Альберту Эйнштейну почтительно». Но до этой строчки посвящения должны были пройти дни, недели, месяцы кропотливой работы художника над тремя портретами, изучения необъятного материала и последующего описания трех различных «течений в науке врачевания».