Status in statu (Государство в государстве) (СИ)

Кузе такой отпор явно не понравился, но он сдержался, понимая, что и его наглость должна иметь какие-то пределы. Возможно, именно его ненасытная алчность и подтолкнула его идти на эту работёнку. Глаза его буквально загорались при виде чужих вещичек.

Когда Ваня перекладывал в сумку свои вещи, Кузя, даже не выпрашивая, схватил дезодорант.

– Подари?

Ваня с нескрываемым презрением глянул на этого мелочного человечишку и ответил:

– Нет. У вас всё просто: «Отдай жену дяде, а сам иди к бляди». У меня всего один, и раздавать его нет никакой возможности.

Кузя завёлся с пол-оборота.

– Вот ты какой жадный!

– Ага! Но ничего с собой поделать не могу.

Но у кузи алчность явно превалировала над сообразительностью. Увидев добротные шерстяные носки, глазёнки его вспыхнули (Уважаемые вольные сограждане наши! Почаще заглядывайте в глазёнки своих начальников и прочих чиновников… И вы многое поймёте).

– Ну, хоть носочки подгони. У друга моего день рождения, а подарить нечего!

– Кузя! Он же не мой друг, а твой. – ответил Ваня и глянул на кровать, рядом с которой всё это происходило.

Чего только на ней не было! И всё «подарки» от предыдущих этапников. Вся кровать была завалена «добровольной данью» для загребущих козлиных лап. Ване вдруг так захотелось заехать сумкой в Кузину харю, но он всё-таки сумел сдержать свои эмоции. Но Кузя никак не мог успокоиться и попытался сыграть на своей незаменимости и важности.

– Обратишься ты ко мне…

– Нет, не обращусь. – отрубил Ваня.

Он понимал, что заимел себе ещё одного врага, который всячески будет ему пакостить. Ну и чёрт с ним! Без врагов жить спокойней, а с ними веселей!... кузя был вынужден уступить, и деловой суетой как-то смазать своё первое сегодняшнее фиаско.

– Давай, быстрей собирай свои манатки! Сейчас Начальник отряда придёт.

Его прибытие, действительно, ожидалось с самого утра. Первый раз увидел Ваня своего Начальника.

Пришёл, по-деловому всё осмотрел, собрал народ в КВР (телевизионке). Начался подробный опрос, заполнение анкет, психологических тестов, знакомство с разношёрстной и разновозрастной публикой, называемой в официальных документах «коллективом». На первый взгляд Начальник отряда казался здравым, воспитанным человеком, но за всей очевидностью чувствовалось влияние и некоторых местных факторов. Было заметно, что и он, подобно другим сотрудникам, зомбирован действующей системой, и о всех специфических методах воздействия на этапников он, конечно, знал (А по-другому здесь просто невозможно было выжить).

Он дал чёткие рекомендации всем новоприбывшим о необходимости строго выполнять все режимные требования администрации. «А то можно будет здесь за непослушание уехать в петушатник». – и как-то нездоро́во и даже болезненно рассмеявшись, начал рассказывать устрашающие, скабрёзные случаи из своей службы… Кого и как загнали в гарем, и как они становятся послушными от таких воспитательных мер. Как на «профбеседах» этапникам, которым уже за 50 лет, одевают на голову мешок, бьют, а потом мешок снимают, а перед носом зека болтается член, готовый к любым действиям насильственного характера. Начальнику отряда, видимо, было очень приятно рассказывать зекам о подобных случаях. С его лица не сходила какая-то явно ненормальная, сладострастная улыбка, как будто он сам имел удовольствие пройти подобную процедуру. Было заметно, что ему нравились подобные методы воспитания… Вот так представился этапникам начальник отряда Марков Андрей Александрович… А так вообще мужик ничего: любит хоккей, болеет за «Авангард» (Омичи все за него дружно болеют).

Когда Ваня сказал ему, что тоже играет в хоккей, Андрей Александрович просто несказанно обрадовался:

– Будешь играть?

– Конечно. – пообещал Ваня.

– Теперь тоже будешь болеть за «Авангард»!

– Я не болею, гражданин начальник. Я играю за «Трактор».

– Ну, потом определимся. Будешь у нас в команде.

У них завязался взаимозаинтересованный разговор любителей хоккея. Ваня рассказал, что в Челябинской области почти в каждой колонии есть хоккейная команда, и зимой проходят регулярные чемпионаты между колонийскими командами.

– А у вас как с этим делом? – спросил Ваня.

– А у нас только на 7-ке одна команда, и больше нигде нет. Жалко, конечно.

Это хорошо, что начальник отряда оказался спортсменом, играющим в хоккей. К тому же он оказался безжалостным трудоголиком, а спорт был своеобразной отдушиной для его разрушающейся в такой обстановке души (Возможно, что ещё не у всех местных сотрудников были окончательно вытравлены их бессмертные души). Ну, хорошо уже было и то, что нашлись общие точки соприкосновения.

Активу Нач.отряда посоветовал быть бдительными и получше работать, пожелал всем терпения и удачи, а Ване персонально:

– Давай «тракторист». Жду тебя в адаптации, а там пойдём кататься.

И поскольку вопросов к нему у подчинённых не было, он пошёл в адаптацию, которая тоже была в его ведении.

Хорошо, что хоть в спорте можно было не сдерживать эмоций и в честной силовой борьбе выяснять отношения. Ваня весь был в предвкушении наконец-то чего-то позитивного, ну хотя бы честной хоккейной игры.