Сталь в бархате

Должно быть, выражение лица Дарнока было весьма красноречивым, потому что Рес оттолкнул его руку и едва ли не бегом бросился прочь.

– Стойте! Подождите! – попытался остановить его оруженосец.

– Ну, тебе нужны еще доказательства? – внезапно услышал он за спиной знакомый голос Отшельника.

Дарнок вздрогнул от неожиданности и обернулся.

– Вас же изгнали из города! – воскликнул он.

Старик хихикнул.

– Изгнали бродячего проповедника, а я ведь – паломник.

В самом деле, старик был одет в широкий плащ с капюшоном и нашивкой паломника на груди, в руке он держал посох, а за спиной висела котомка.

– Ты должен торопиться, оруженосец. И будь осторожен. Если Ат-Кенир что-либо заподозрит, ты окончишь свои дни еще страшнее, чем те, в переулке возле «Кабаньей головы».

– Это был не он!

Отшельник скептически хмыкнул в ответ.

– По-прежнему мне не веришь? Ты прочел книгу?

– Да уж, ее просто невозможно было не прочесть. Она просто прыгала мне в руки сама.

– Значит, ты не веришь и Книге Тайн?

Дарнок покачал головой.

– Она лжет.

– В чем же ты увидел ложь? – приподнял седые брови старик

– Я спросил ее о человеке, который не ведает страха. Если верить твоим словам, Отшельник, книга должна была назвать мое имя. Но она назвала какую-то Имари. Кто она такая?

Старик нахмурился и стукнул посохом о землю в явной досаде.

– Ты задал Книге такой вопрос? Имари… Что ж, я скажу тебе. Это сестра Ат-Кенира.

– Сестра Принца Демонов?

– Да, его старшая сестра и дочь тех же родителей. Имари еще более жестокое и опасное чудовище, чем ее брат. Если они встретятся, то вдвоем станут неуязвимы и твой выстрел не поможет. Торопись, оруженосец! Ты должен успеть!

Вымолвив эти слова, Отшельник нырнул в толпу паломников и словно растворился в ней.

Атавия. Дорога на Тан-Рион

Дождь хлестал с такой силой, что всадники ощущали удары его струй даже сквозь одежду. После нескольких недель сухой и солнечной погоды неожиданно налетел порывистый ветер, небо почернело, а затем разразился такой ливень, какого в здешних краях не видели лет двадцать.

Непогода настигла отряд барона уже в дороге и возвращаться в город было поздно. До Морана оставалось всего около двух часов пути легкой рысью, но о какой рыси могла быть речь, когда лошади с трудом переставляли ноги в вязкой грязи на быстро раскисшей дороге?

Дарнок с половиной слуг остался в городе еще на один день. Барон поручил ему закупить кое-какие припасы, а затем привезти весь груз в замок. Сам старик с дочерью, помолившись перед тан-рионскими Святынями и раздав целый мешок милостыни, в сопровождении Конрада направились домой.

Тяжелая карета с дамами передвигалась еще медленнее, чем всадники, но в ней, по крайней мере, было сухо. Встревоженная Молена выглянула из окна уже в который раз и, наконец, не выдержала.

– Отец! Совершенно незачем мокнуть под дождем, да и Конраду тоже. В карете достаточно места! На вас уже ни одной сухой нитки нет! Завтра же вас скрутит ревматизм и вы не сможете поехать на охоту!

Как бы в подтверждение ее слов барон оглушительно чихнул.

– Проклятый ливень! Никогда не видел ничего подобного! Пожалуй, я в самом деле слишком стар, чтобы так мокнуть, – и старик крикнул кучеру кареты, чтобы тот остановился.

Затем барон, кряхтя, спешился и отдал повод своего коня одному из стражников, следовавших за каретой.

– Вам тоже стоит воспользоваться гостеприимством наших дам, Конрад, – посоветовал он юному рыцарю. – Дочка права – незачем подвергать себя лишениям, если в этом нет необходимости.

Отряхнув по возможности сапоги от грязи и выжав плащи, оба путника забрались внутрь экипажа.

– Какой ужас! – воскликнула Винна, – Вам немедленно нужно переодеться в сухое!

И все три женщины с энтузиазмом взялись за дело. Из дорожных сундуков, хранящихся под сидениями кареты, извлекли сухую одежду для барона и даже новые сапоги, купленные специально для турнира. Но с Конрадом вышло затруднение: как мы помним, его костюм был единственным.

– Неужели у вас нет даже чистой рубашки?! – ужаснулась Молена.

– Все мои рубашки остались в Моране, – развел руками рыцарь с обезоруживающей улыбкой.

– Тогда наденьте что-нибудь из моих вещей, – простодушно предложил барон.

– Боюсь, они будут мне слишком велики, – засмеялся юноша. – Не стоит так обо мне беспокоиться. Я ведь странствующий рыцарь, привык и к дождю, и к снегу. А одежда скоро высохнет.

– Тогда, по крайней мере, снимите плащ и куртку, – строго сказала Молена, – и завернитесь в сухой плащ. Так вы скорее высохните.

Конрад не стал возражать. Он сбросил мокрый плащ и куртку, вновь умудрившись не снимать пояс с мечом. Барон, ворча на непогоду, переоделся во все сухое и даже сменил сапоги. Потом мужчины вытерли головы полотенцами, поданными Далиной, а Винна извлекла два кубка и кувшин с вином. Барон заметил, что это очень кстати, и они с молодым рыцарем выпили сперва по кубку, а затем и по второму.

Поплотнее завернувшись в плащ, старик уютно устроился в уголке и вскоре задремал под мерный стук дождя и покачивание кареты. Следом за ним задремала и Далина.