Стаб

— У меня слух лучше, — сказал Шейн, после чего добавил: — Разве ты это уже не поняла, когда мы пели?

Нашёл время для шуток!

В дверь снова заколотили, следом раздались голоса:

— Дай я постучу.

— Да нет там никого.

— Он просто прячется.

— Правильно делает. Наверное, догадывается, что я для него приготовил…

— Не, у меня есть кое-что получше.

Я знал, что у мэтра есть враги. При его работе их должно быть полно и они, наверняка, сильны и влиятельны. Так что рано или поздно это должно было случиться. Именно в тот день, когда его не окажется дома, а я поклянусь никуда не выходить.

Что-же-блин-мне-теперь-делать?

Спрятаться?

Бежать?

Найти оружие и защищаться?

Ладно, из этих трёх вариантов я мог с успехом провернуть только один.

— Пожалуйста, сиди тихо, — шепотом попросил я, подбегая к люку. — Я знаю, неправильно бросать тебя здесь. Но я обязательно вернусь за тобой, когда…

Когда что?!

Меня трясло от страха.

— Их слишком много, ты не убежишь, — сказал Шейн. — И да, ты уже знаешь, что они с тобой сделают, когда поймают. Поверь мне, это не Зоркие. Скорее всего, какие-нибудь сторчавшиеся головорезы, которым заплатили за то, чтобы они тут всё разнесли. И если ты попадёшь к ним в руки…

Нет, я не хотел об этом думать. Ещё меньше я хотел испытать это на себе, но вряд ли моё мнение будет что-то значить буквально через минуту.

— С дороги, я отстрелю замок.

— Не-не-не, погоди. Слабо с ноги выбить?

— Да раз плюнуть.

Раздался чудовищный грохот, но дверь выдержала.

— Дай я!

— Спускайся сюда, — произнёс Шейн.

— Чего?!

— Здесь тесно и есть оружие. Они не смогут окружить нас. Мы перебьём их по одному.

— Ты это серьёзно?! Я не полезу к тебе!

— Хватит, чёрт возьми, сейчас не до этого! Я обдолбан обезболивающими, я даже при желании не смогу тебе навредить.

— Нет. — Я замотал головой. — Нет!

— Я давно мог тебя застрелить, если бы захотел. Но я этого не сделал, понимаешь?

— Я не этого боюсь, придурок!

— Я не стану тебя трахать в этом загаженном, осточертевшем мне подвале, клянусь. Не обессудь, но здесь намечается кое-что поинтереснее. И хорошо будет, если ты уже встанешь за мою спину и позволишь мне защитить тебя! — Он протянул ко мне руки. — Пожалуйста!

По полу зазвенели петли. Дверь покачнулась и с грохотом упала, как занавес, открывая моему взгляду дюжину прекрасно снаряжённых, озверевших, ухмыляющихся парней. О, они явно готовились ко встрече с Многоруким, так что меня они перекусят пополам и даже не почувствуют.

Момент был упущен. О побеге думать было уже слишком поздно. Разве что…

Я заглянул в глаза Шейну и шагнул ему на встречу. Я действительно сделал это, и мужчина поймал меня, как и обещал. Вот только его сломанные ноги ему за это спасибо не сказали. Потеряв равновесие, он качнулся назад и вместе со мной рухнул на пол. И, возможно, мужик себе ещё что-нибудь сломал, когда я придавил его. Но руки не разжал.

— Чёрт, я себя переоценил, — простонал Шейн от боли. Или нет? — Грёбаный слабак. Не смог удержать женщину, которая сама мне в руки упала. Простишь ли ты меня, Габриэль?

— Заткнись! Вставай! Пусти меня! — Слишком много команд от меня, это точно. Но медлить было нельзя. Я прислушался к шагам наверху. Убийцы уже вошли в дом. Они приближались к нашему убежищу.

— Ты, в самом деле, прыгнула, — прошептал Шейн. — Ты выбрала меня, пусть даже из двух зол.

Он посмотрел наверх, где толпились парни. Кто-то из них присвистнул.

— Мы-то думали, что тебя тут убивают. А ты вовсю развлекаешься, мэтр.

Мэтр, а?!

— Взгляни на них, Габи. — Голос Шейна сочился удовольствием. — Кто сказал, что у меня только два ученика?

Вот как.

Я поджал губы.

Не то чтобы я был в бешенстве. В том смысле, что я больше злился на себя, чем на Шейна. Он посмеялся над моей доверчивостью, вот только это я виноват в том, что оказался таким доверчивым.

— И ты сама их вызвала. Вчера, когда ввела код. Помнишь? Это был сигнал бедствия, отправленный моим ученикам с лицензии Многорукого. С точки зрения твоего мэтра, это тоже можно назвать самоубийством, так ведь?

О, а я-то уже собрался назвать себя конченым идиотом. Поспешил.

— Воспользовался мной.

— И вполовину не так, как хотел.

— Дважды меня обманул. Какой ты плохой пёс, Шейн.

— Но я тебя всё-таки поймал. — Он стиснул меня сильнее. — От тебя пахнет ещё слаще, чем от пледа. Я его немного испачкал, кстати. Пока думал о тебе.

— Да ты ничему не учишься, Шехерезада. — Я пытался дотянуться головой до его лица. Чтобы разбить его ухмыляющуюся рожу. — Что-то мне подсказывает, что из тебя хреновый наставник.

— Ну кое-чему я тебя всё-таки научил, не так ли?

Не быть таким доверчивым идиотом, ага.

Пока мы с Шейном болтали, его ученики уже размотали лебёдку, нашли куда её прикрепить и вниз спустился один из парней.

Осмотрев подвал, он прорычал:

— Этот ублюдок поплатится за то, что сделал с тобой, мэтр!

— Несомненно, в своё время, Ник. А теперь подними эту птичку наверх.