Стаб

— На кой хрен тебе этот задохлик? — Он дёрнул меня наверх за шкирку, обхватил поперёк груди и тут же заткнулся. В следующую секунду он положил обе ладони мне на грудь и сжал. — Парни, я… Кажется, я щупаю женские сиськи.

— Ого!

— Серьёзно?!

— Ну и как?

— Очень мягкие и упругие. Словно специально для моей руки… — Я чувствовал себя мягкой игрушкой в руках взволнованного ребёнка. — Охренеть просто. Этим можно вечно заниматься.

— Ни-и-ик, — позвал ласково Шейн и, когда парень посмотрел на него, спросил: — Хочешь здесь остаться?

— Не… нет.

— Тогда, бл*ть, сделай так, как я сказал! — рявкнул он.

Я почувствовал, как Ник вздрогнул всем телом. А потом пол ушёл из-под ног. Меня вытащили наверх и облапали двенадцать пар рук.

— Отвалите, мудаки! — Вообще-то я обычно не выражаюсь, особенно при мэтре. Но сейчас меня просто переполняло возмущение. В основном из-за того, что всё это — следствие моей ошибки.

Лучше бы Шейн не ловил меня. Лучше бы я, сиганув вниз башкой, свернул себе шею.

Парни вытащили своего учителя, и Шейн зажмурился от света. Он что-то спрашивал по поводу транспорта, оружия и путей отхода. И надо же, я думал о том же самом.

Я осмотрелся, пытаясь составить собственный план побега.

Без шансов.

— Зачем нам уходить? — спросил один из учеников. — Подождём урода здесь.

— Точно. Нас больше. У нас пушки.

— Нас не настолько больше, — пробормотал Шейн, со стоном разминаясь. Он сильно хромал. — Не переоценивайте себя, парни.

— Да что этот шизик может нам сделать?

— Много чего… — Уж Шейн-то знал, на что способен этот шизик. — Но я рад, что вы здесь и готовы к драке. Хуже было бы, если бы вы захотели сразу трусливо бежать. Или вообще не пришли бы.

Сказав это, он поманил к себе самого молчаливого из дюжины и взял из его кобуры пульсар. Он проверил заряд (скорее всего, тот был полным) и изменил настройки.

— Честное слово, мэтр, — заговорил заводила-Ник. — Мы не можем это так оставить. Если для этого нужно найти союзников? Давай найдём их немедленно.

— Мы тут кое-что выспросили у местных.

— Да, мол, он не ладит с чуваком по имени Мэд.

— Это местный босяра.

— Давно уже зуб на Многорукого точит.

— Говорят, людей и пушек у него хоть отбавляй.

— Свой клуб есть на другом конце города.

Шейн задумался, глядя на меня.

— Враг моего врага, а? — Он поковылял ко мне. — Сто лет в клуб не ходил. Чур, первый танец мой, Габи.

— Из тебя сейчас танцор неважный, Шехерезада, — ответил я, криво ухмыляясь.

Я храбрился, потому что понимал — он чувствует ко мне что-то, что мешает ему меня убить. Остальное? Как я говорил мэтру, я делил насилие лишь на то, которое можно пережить и то, которое заканчивается смертью. Глядя в глаза Шейну, я понимал, что это смертью не закончится.

— Ничего, я найду, чем тебя развлечь.

— Привязался ко мне, как самая настоящая собака. От тебя теперь так просто не отделаешься.

— Вот и возьми на себя ответственность.

Мы смотрели друг на друга, тяжело дыша.

— Если просто уйдёшь отсюда сейчас, — проговорил я на полном серьёзе, — он не станет тебя преследовать.

— Ты попросишь его за меня?

— Да.

— Чем я заслужил такую милость? Я ведь ничего для тебя не сделал. — Шейн задумался, после чего щелкнул пальцами. — Я должен спасти тебя из горящего дома.

Ученики засуетились, поняв своего мэтра с полуслова. Они принесли топливо для генератора. Один из них разнёс в щепки стол, за которым мы с мэтром ели. Остальные присоединились, носясь по дому и с воплями триумфа круша всё подряд.

Тогда мне стало по-настоящему страшно.

Они уничтожали наш дом. Мой дом. Я больше не смогу открыть ключами дверь. Убирать и переставлять в нём вещи, как мне нравиться. Готовить еду. Листать дурацкие журналы. Вести «серьёзные» разговоры с мэтром в его комнате.

Кто-то скинул с верхнего яруса одну из моих многоруких кукол, и у неё откололась голова.

— Кажется, я чувствую дым, — пробормотал Шейн, принюхиваясь. — Ты забыла выключить плиту, когда готовила какао? Беги, Габи. Спасайся! — Я не двигался с места, чувствуя, как слёзы текут по щекам. — Ну-ну, успокойся, я же сказал, что спасу тебя.

Глава 27

Я не запомнил дорогу до Блазара. Наверное, я потерял сознание, а очнулся уже за столом в клубе. Людей внизу, на танцполе было полно. Я не сразу сообразил, что сижу на том же месте, где впервые увидел Мэда. На вершине стеклянной лестницы.

— …я же обещал, что тебе не будет скучно, — сказал мне Шейн. Музыка была такая громкая, что я его едва слышал. Он уже успел привести себя в порядок, сбрить бороду, переодеться.

Он прижимал меня к себе, и это были вовсе не объятья. Он удерживал меня, пока один из его учеников фиксировал мою руку, а другой наполнял шприц. Эти ублюдки использовали в качестве жгута резинку, которую мне подарил мэтр. Вены на моей руке набухли, кисть онемела.

— Не бойся, игла стерильна.

Я поморщился от боли, вспоминая паршивые дни в приюте. Там инъекции были обычным делом, но я уже успел отвыкнуть от них.

— Расслабься, Габи, — проговорил мне на ухо Шейн и опустил мой браслет обратно на запястье. — Тебе скоро станет очень классно. Вот так.

— А мне можно? — спросил один из его прихвостней.