Стаб

Не знаю, каково это — впервые осознать чужую сексуальность лишь в зрелом возрасте. Если всю жизнь сидеть на стабе и искренне верить, что спаривание — печальный удел животных, то собственная эрекция, в самом деле, может сбить с толку… сломать прежнюю систему ценностей… разрушить привычный мир… свести с ума…

— Прикоснись к себе. — Его приказ заставил меня несколько растеряться.

Объяснений не хватило, ему понадобилась демонстрация? Конечно, после всего, что я уже вытворял перед ним, корчить из себя святую невинность было глупо. К тому же, Рэймс уяснил правила — смотреть, но не трогать. И он собирался насладиться шоу…

— Я заплачу за просмотр, — добавил он, когда я промолчал. — Сколько скажешь.

Ого, наверное, стоило ценить его щедрость. В том смысле, что Рэймс не считался транжирой, даже когда был хозяином этого дома. Конечно, всё, что его окружало, было дорогим и стильным, но так продиктовал его статус, а не личное желание выставлять свою обеспеченность — невероятную для «вещи» — напоказ.

— Сколько скажу? — Я потянулся, соблазнительно выгибаясь. — К сожалению, я ещё недостаточно хорошо ориентируюсь в ценах на элитные товары и услуги. Так что даже не знаю, сколько мне нужно стребовать с такого клиента.

Пусть думает, что давать подобные представления за деньги для меня в порядке вещей. Даже любопытно узнать, насколько далеко может зайти мужчина, следуя за своей похотью. Помниться, во время выступлений в баре озабоченные зрители тоже много чего мне обещали, если я покажу в живую то, что они могли увидеть только на картинках.

— Как, по-твоему, Рэймс, я дорого стою? — спросил я, запуская пальцы в волосы.

— Да.

— Дороже солдата? — Он повторил ответ, и я опустил ладони на свою грудь, чуть сжимая. — Даже дороже твоего солдата?

Я слышал, его бойцы — товар востребованный и ценный. И всё-таки недостаточно, чтобы тягаться со мной, как оказалось.

— А сколько стоит твоя модная машинка? — Когда Рэймс озвучил цифру, я обвёл пальцем ареолу соска и просунул кончик пальца в серёжку, которую выбрал он. — С ума сойти, я никогда не слышала, о таких космических суммах. Как думаешь, я могу рассчитывать хотя бы на десятую часть, если прикоснусь к себе внизу?

Я понял, почему согласился на это шоу. После того, как он оставил меня в приюте, я грезил именно об этом: заставить его смотреть на меня, не отрываясь. Заполучить всё его внимание. Лишить его возможности думать о чём-то кроме меня. Сделать его беспомощным.

— Я дам тебе всё, — сказал Рэймс, и я согнул ногу в колене, проводя ладонью от икры до бедра.

— Заплатишь, как за новенькую машину? Просто чтобы увидеть, как я прикасаюсь к себе здесь?

Я медленно отвёл колено в сторону, открывая себя для его взгляда. Я играл с огнём. Не будь Рэймс «несчастным девственником», он бы уже давно на меня набросился. Плевать он хотел на правила. И на то, что я принадлежу другому. Сейчас моей сценой была — его постель, и он сходил с ума от желания дотронуться… но не знал, как сделать это правильно. Он готов был заплатить за то, чтобы я показал ему.

Следя за ним, я скользнул ладонью по внутренней стороне бедра вниз. Да, ради такого выражения лица стоило стараться.

— А если я встану перед тобой на колени и попрошу взять меня? Насколько щедр ты будешь тогда?

Его взгляд метнулся к моему лицу, словно он решил, что ослышался. Я же не мог только что предложить ему…

— Или ты снова пройдёшь мимо и найдёшь на моё место мальчишку, страдающего недержанием? — Я вздохнул, слезая с кровати, и Рэймс был слишком ошарашен, чтобы меня останавливать. — Просто поразмысли над этим: если бы ты выбрал в тот раз меня, я была бы только твоей. Даром.

Хотя в таком случае он бы никогда не посмотрел на меня, как на женщину, потому что до сих пор принимал бы стаб. Но какая разница? Мои слова врезались в его мозг. Наверняка, у Рэймса на сегодня была запланирована куча важных встреч, но я знал, о чём он будет думать. О моём теле и о том, что он мог бы делать с ним, что захочет…

— …что захочешь, Рэймс, — протянул я, выходя из ванной уже полностью одетый. Мужчина стоял там, где я его оставил, и смотрел на смятую постель. — В благодарность за твоё гостеприимство и терпение, я открою тебе свой маленький секрет. Ты, наверное, будешь шокирован, но больше всего мне нравится, когда ко мне прикасаются ртом. Там, где серёжки.

Любезно подкинув ему ещё одну тему для размышлений, я вышел за дверь. И уставился на свои дрожащие руки. Я так и не дотронулся до себя. Потому что боялся почувствовать влагу на своих пальцах и признаться самому себе: я хочу Рэймса.

Глава 21

Несмотря на то, что я не довёл дело до конца, Рэймс заплатил за просмотр полностью. Он, в самом деле, купил машину и добавил в качестве бонуса личного водителя.

Чокнутый.