Спуская псов войны

– Именно что согласился, – вмешался Касс, – и видеозапись процесса формулирования и заключения договора я могу предоставить хоть сию секунду.

На его лице, отмеченном в визоре словами «недоумение, растерянность», отчетливо проступал не замеченный искином немой вопрос «какого, твою мать, черта?!».

– Суть вещей не меняется от смены слова, – возразил наемник, – поскольку при заключении договора точное значение понятия «полицейские функции» не оговаривалось, то я буду пользоваться своим пониманием этого термина. Охрана рабов – ни разу не полицейская функция.

– Я еще раз подчеркиваю, что коорны – не рабы, – спокойно напомнила балларанка.

– К огромному сожалению столь высокоразвитых существ, как вы, – глядя прямо ей в глаза, произнес Леонид, – низшие существа вроде землян тоже способны иметь свое мнение, которое в данном случае отличается от вашего. У нас, опять же к вашему сожалению, есть принципы.

Касс только закрыл лицо руками в жесте, символизирующем отчаяние. Однако балларанку полный иронии ответ наемника не обескуражил.

– Рискну предположить, что незаслуженно негативное отношение к моей расе возникло у вас после встречи с моей сестрой на Таркате, – заметила она, – и именно оно сейчас влияет на ваше поведение, командир.

– Так это были не вы? – спросил Леонид, надеясь, что его брови не поползли при этом вверх.

– Нет. На Таркате вы виделись с моей сестрой Вэш. А меня зовут Лаш, мы близнецы. И с вашей стороны крайне несправедливо судить обо всей расе по одному конкретному представителю. Индивидуумы с ярко выраженным расистским мировоззрением есть и среди вас, не так ли?

Наемник не стал говорить ничего о том, что среди балларанцев расист как минимум каждый третий. Числа в данном случае роли не играют.

– В таком случае прошу прощения за незаслуженно плохое мнение о вас лично, – сухо сказал он, – но даже если мы будем считать, что ваши слова вернули мне уважение к балларанам, это все равно ничего не меняет. Ваших рабов, слуг – называйте как угодно, мы стеречь не будем.

– Их не надо стеречь, – возразила Лаш, – вас никто не потрудился просветить касательно положения дел с коорнами, видимо, упустив из виду, что у наемников с отсталой планеты могут быть принципы. Что ж, надо это исправить.

Коорны в колонии находятся по собственной воле. Все они… добровольцы. Они и не помышляют о бегстве, как не помышляют о каком-либо неповиновении. Мы для них почти что боги, и выполнять нашу волю для коорнов – счастье. О том, что на самом деле они трудятся не на нас, а на себя, коорны пока не знают – но это именно так.

– Тогда я не понимаю, для чего мы нужны, – признался Леонид.

– Думаю, мой отец объяснит это лучше.

Настенный экран вспыхнул мгновенно: магистр Кодама явно следил за разговором все это время. Правитель колонии выглядел несколько необычно, и искин тот же час подсказал: он испытывает недовольство прямым неповиновением, но, видимо, начинает понимать, что сильно недооценил Леонида.

– Я объясню вам это, командир. Причина, почему коорны нуждаются в наблюдении, ровно та же, по которой они вообще оказались на неродной планете. Коорны – некогда великая раса, владевшая немыслимыми технологиями и отлично развитая физически и умственно. Они одни из немногих, переживших Войну, если вы знаете, о какой войне речь.

– Знаю.

– Хорошо. Война уничтожила их цивилизацию, уцелела только одна колония, которая пришла в упадок. За пятьдесят тысяч земных лет коорны скатились к первобытному состоянию, выродились. Их рост уменьшился почти вдвое, интеллект – боюсь, что в десятки раз. Мы, как самая развитая ныне раса галактики, пытаемся вернуть им хоть часть их былого величия, сделать их людьми снова, а не полуживотными, как сейчас.

Но тут есть одно большое осложнение. Это невероятная склочность среди самцов. Драка с ерундовым поводом и без оного для них норма, о соперничестве за подругу я вообще молчу. Физические увечья, полученные в драках, – норма. Если оставить достаточно большую группу коорнов без присмотра хотя бы на день – есть риск, что они успеют передраться. Дерутся коорны отчаянно, до полной неспособности к сопротивлению или смерти одного участника или обоих. А если драки приобретают групповой характер – жертвы неизбежны.

Мы полагаем, что генетическая расположенность к склочности приобретена ими после падения цивилизации. Потому я предпринял попытку убрать эту драчливость из их генного кода, вывести популяцию, склонную к нормальному для разумного существа поведению. В колонию отобраны наименее драчливые особи с целью создать тут поселение, которое в будущем может стать центром их возрождения.

Тем не менее они все равно дерутся, и коорны, которых растили, воспитывали, обучали годами, могут погибнуть в считаные минуты. Именно потому за ними нужен присмотр. От вас не требуется их стеречь – требуется мешать им драться. А это и есть полицейская функция, хоть на Балларане, хоть на Земле.