Спящие красавицы

Фриц посмотрел на нее, его водянисто-голубые глаза не спеша перекатывались под морщинистыми веками.

— Если ты найдешь мою базуку, ты отдашь мне её обратно, прежде чем заснешь?

— Нет, — сказала Ван, — но я не сломаю тебе руку в придачу к той, которую они вывихнули. Как насчет этого?

Маленький мужчина усмехнулся и сказал:

— Хорошо, но это только потому, что я слишком добрый с большими женщинами.

Если бы она чувствовала себя как раньше, до Авроры, Ван, возможно, вышибла из него дерьмо только за один этот идиотский комментарий — это было бы не трудно, и этим она оказала бы обществу огромную услугу — но в ее теперешнем состоянии, она пропустила колкость между ушей.

— Ну же.

Фриц поднялся с дивана.

— Телефон на кухонном столе.

Она отступила, направляя на него винтовку.

Он повел ее по короткому, темному коридору на кухню. Из-за зловонного запаха гари, Ван почувствовала рвотный позыв.

— Что ты здесь готовил?

— Леденцы, — сказал Фриц. И прыгнул к покрытому линолеумом столу.

— Леденцы? — Конфетами, о которых она знала, вовсе не пахло. Серые лоскутки, как кусочки сожженной газеты, были разбросаны по полу.

— Леденцы из моей жены, — сказал он. — Ныне покойной. Сжег болтливую старую кошелку кухонной спичкой. Никогда бы не подумал, что она займется от искры. — Его черные и коричневые зубы были обнажены в свирепой ухмылке. — Понимаешь? Искры?

Этого не избежать. Хочет она или нет, но ей придется причинить вред мерзкому ублюдку. Это была первая мысль Ван. Вторая — на покрытом линолеумом столике не было мобильного телефона.

Грохнула выстрел, и Ван резко выдохнула. Её отбросило на холодильник, по которому она опустилась на пол. Кровь от пулевого ранения на бедре. Винтовка, которую она держала, вылетела из рук. Пороховой дым вился от края обеденного стола и прямо до неё. Вот тогда она и заметила ствол, пистолет, который Машаум прятал под столешницей. Фриц освободил его от клейкой ленты, которая удерживала оружие, встал и подошел к столу.

— Никогда не мешает быть слишком осторожным. Держу заряженный пистолет в каждой комнате. — Он присел рядом с ней и направил ствол пистолета ей в лоб. Его дыхание пахло табаком и мясом. — Это была моя заготовочка. Что ты об этом думаешь, жирная свинья?

Она ничего об этом не думала, она делала. Правая рука Ван Лэмпли — рука, которая положила Хейли «Эвакуатор» О'Мира в схватке на чемпионате Огайо 2010 года в дивизионе для женщин 35–45 лет, и сломала локоть Эрин Мейкпис в 2011 году — была как пружина капкана. Эта рука взметнулась вверх, схватив запястье Фрица Машаума и сжимая стальными пальцами, дернула так яростно, что он упал на неё. Старинный пистолет выстрелил, положив пулю в пол между рукой Ван и её боком. Желчь поднялась в горле, когда его тело прижалось к ее ране, но она продолжала выкручивать запястье, и под таким углом все, что он мог сделать, это снова выстрелить в пол, прежде чем пистолет выскользнул из его руки. Кости затрещали. Связки разорвались. Фриц закричал. Он укусил её за руку, но она только сильнее вывернула запястье и начала методично пробивать в его затылок левым кулаком, все глубже погружая в голову бриллиант своего обручального кольца.

— Хорошо, хорошо! Агент! Чертов агент! Я отдам! — Кричал Фриц Машаум. — Хватит!

Но Ван не думала, что хватит. Ее бицепс сгибался и татуировка с надгробием — ваша гордость — распухала. Она продолжала выкручивать одной рукой и пробивать другой.

Глава 12

1

В её последнюю ночь в тюрьме, погода прояснилась — дождевые облака были сдуты на юг устойчивым ветром, открыв небо звездам и приглашая животных, поднять их головы, принюхаться и пообщаться. Никаких семидесяти двух часов. Даже думать не смей. Перемены наступят завтра. Животные чувствовали это так же, как они чувствуют грозу.

2

Эрик Бласс слушал храп Дона Петерса, сидя в неудобном положении рядом со своим напарником на самом заднем сиденье одного из школьных автобусов, пригнанных для блокирования Шоссе № 31. Смутные угрызения совести, которые Эрик чувствовал, вспоминая пылающую Старую Эсси, развеялись по мере угасания дня. Если никто даже не заметил, что её нет, то что она вообще такое?

Рэнд Куигли, гораздо более умный человек, чем большинство других, надо отдать ему должное, также сидел в неудобном положении. Он разместился в пластиковом кресле комнаты свиданий. Он крутил на коленях игрушечную машину среднего размера с детской площадки. Это был источник разочарования с тех самых пор, сколько Рэнд мог вспомнить; дети заключенных с энтузиазмом залезали в неё, удобно усаживались и ехали вперед, но быстро разочаровывались, потому что не могли повернуть. Проблема заключалась в сломанной оси. Рэнд взял тубу эпоксидной смолы из набора инструментов и склеил слом, и теперь он собирал все части вместе, усилив ось куском шпагата. Это могли быть последние часы его жизни, но офицер Куигли не слишком переживал. Его успокаивал тот факт, что он может делать что-то полезное все то время, которое ему отписала судьба.