Spero

Гримберт подавил желание выместить раздражение и досаду на безвинных приборах при помощи кулаков. В его положении это не принесет ни пользы, ни облегчения, лишь съест еще одну кроху из небогатого запаса его сил, а то и переломает ставшие хрупкими кости в его пальцах. Забудь про гнев, Паук, сейчас ты как никогда должен быть спокоен и рассудителен.

Гримберт скорчился в бронекапсуле, пытаясь равномерным дыханием вернуть рассудку спокойную сосредоточенность вычислительной машины.

Чтобы пробудить доспех, нужно пробудить реактор, это большое и сложно устроенное сердце. Допустим, топливо в бортовом реакторе не деградировало за все это долгое время, превратившись в ядовитую похлебку из разнообразных трансуранидов и изотопов. Допустим, не вытекло сквозь бреши, превратив бронекапсулу доспеха в камеру смертников, внутри которой жесткое излучение в считаные мгновения сожрет с потрохами каждого самоуверенного гостя. Допустим…

Черт. Гримберт беззвучно застонал, впившись пальцами в край приборной доски. Довольно. Просто допустим, что реактор цел и функционирует, потому что иначе ему остается только выпасть из кабины, найти достаточно твердый и острый обломок камня, после чего проломить себе голову… Чтобы разжечь в реакторе жизнь, мало нажать одну кнопку. Будучи сложным устройством, способным вырабатывать испепеляющее море энергии, приводящее в движение многотонную махину, реактор в то же время сам требует энергии, чтобы запитать свои многочисленные подсистемы – защитные, охлаждающие, регулирующие… Кроме того, энергия нужна самой приборной доске, которая протрубит сигнал к пробуждению для реактора.

Это значит, что внутри доспеха должен быть вспомогательный источник энергии. Что-то, что способно дать хотя бы небольшую искру, но такую, которая даст силы реактору. Черт. Ему не приходилось задумываться об этом много лет. Внутри груди у «Золотого Тура» покоилась капсула литий-титанатного аккумулятора. Сама размером с небольшую сторожевую башенку, она хранила в себе заряд в десять мегаватт-часов, которого было достаточно, чтоб запустить бортовой реактор в любой миг. Но здесь…

Гримберт скрипнул зубами. Здесь тоже должно быть вместилище энергии, и неважно, в каком виде – аккумулятор, конденсатор, ионистор, твердотельный накопитель, хоть что-нибудь…

Он вдруг вспомнил «Предрассветного Убийцу», свой первый доспех. Там, конечно, не было литий-титанатного аккумулятора – слишком архаичное устройство. Но был небольшой вспомогательный двигатель на дизельном топливе, который служил тем же целям – дать рыцарскому доспеху первичный заряд энергии, необходимый для оживления его громоздкого сердца. Может, и здесь устроено так же?..

Руки Гримберта вновь принялись слепо шарить по приборной панели, нажимая кнопки, которые прежде уже нажимали немыслимое количество раз. Если двигатель в самом деле есть, он найдет его, да только…

«Да только все это впустую, – подумал он, ощущая, как его собственные потроха превращаются в скопление склеенных морозом стальных фрагментов, более не являющихся единым механизмом. – Если вспомогательный двигатель и есть, он давно не функционирует. Топливо за долгие годы разложилось на фракции и испарилось, цилиндры покрыты льдом, передаточные валы съела ржавчина.

Ему не завести доспех. Тщетно. Серый рыцарь, который долгие годы простоял в Альбах, безучастно наблюдая за заснеженными горами, и сам выглядящий одной из них, был мертвым рыцарем.

Гримберт обмяк в неудобном кресле, не замечая ни острых углов, ни мороза, который с готовностью впился своими мелкими зубами плотоядного падальщика в незащищенную плоть.

Он знал, что не сможет оживить доспех. Знал еще в Бра, едва лишь только услышал во «Вдове Палача» про странную находку одного из горных проводников под Бледным Пальцем. Уже тогда опыт и разум подсказали ему, что должен был понимать даже последний оруженосец Туринского рыцарского знамени, годный лишь на то, чтоб полировать ветошью броню. Шанс оживить этого великана ничтожен, в каких системах исчисления ни смотри и каким запасом оптимизма ни располагай.

Он и сам знал это. С самого начала. Еще до того, как постучал в дверь Берхарда Однорукого. Надо быть безумцем, чтоб устремиться в ледяную пасть Альб в надежде вырвать у судьбы подобный приз. Его вероятность определяется столькими нолями после запятой, что с тем же успехом можно уповать на сошествие Божественного Огня или явление Святого Михаила с пылающим мечом.

«Но я все равно пошел, – подумал Гримберт, бессмысленно водя замерзающими пальцами по мертвой поверхности приборной доски. – Уверив себя в том, что это часть моего нового плана. Хитроумного и неожиданного, из числа тех, которые когда-то заслужили мне славу Туринского Паука.